Caspian Energy (CE):  Iceland does not have its own oil-gas resources. How does the country ensure its energy security?

Gudlaugur Thór Thórdarson, Minister of the Environment, Energy and Climate of Iceland: For decades all electricity has been produced from renewable sources, hydro and geothermal. The carbon footprint of the system is very low. Only the mobile sectors, transport on land, marine operations and aviation are still fossil fuel based.

CE: What is the share of renewables in the energy mix of the country?

Gudlaugur Thór Thórdarson: About 85% of the total primary energy supply in Iceland is derived from domestically produced renewable energy sources. This is the highest share of renewable energy in any national total energy budget.

In 2016 geothermal energy provided about 65% of primary energy, the share of hydropower was 20%, and the share of fossil fuels (mainly oil products for the transport sector) was 15%. In 2013 Iceland also became a producer of wind energy. The main use of geothermal energy is for space heating, with the heat being distributed to buildings through extensive district-heating systems. About 85% of all houses in Iceland are heated with geothermal energy.

In 2015, the total electricity consumption in Iceland was 18,798 GWh. Renewable energy provided almost 100% of electricity production, with about 73% coming from hydropower and 27% from geothermal power. Most of the hydropower plants are owned by Landsvirkjun (the National Power Company) which is the main supplier of electricity in Iceland. Iceland is the world’s largest green energy producer per capita and largest electricity producer per capita, with approximately 55,000 kWh per person per year. In comparison, the EU average is less than 6,000 kWh. Geothermal energy is used to heat over 90% of buildings, the remaining 10% is heated with renewable electricity.

CE:  What could you say about the phase out of the fossil fuel-based public and private transport, and shift to the green energy driven transport?

Gudlaugur Thór Thórdarson: The energy transition ahead of us for the mobile sectors is the third one that the nation has tackled. As mentioned before, the sectors of electricity and heating are fully converted.  Iceland has been successful in the energy transition for road transport by using a tax incentive scheme with strong incentives and direct support for infrastructure build up. Iceland has been in second place (after Norway) with regard to the purchase rate of electric and plug-in hybrid vehicles for some time. In 2021 58% of all newly registered cars in Iceland were electric or plug-in hybrid vehicles, a big jump from 2019 when the percentage was 28%.   The Icelandic government intends to reach full energy transition by 2040, alongside the goal of carbon neutrality in 2040. This will make Iceland the first country to become fossil-fuel independent.

CE: Are there countries applying to Iceland for its experience and know-how technologies helping to ensure green energy transition?

Gudlaugur Thór Thórdarson: Iceland has for some years been leading in geothermal technologies which has raised the interest of other nations and this interest has increased during Europe‘s current energy crises. Icelandic companies, for instance Iceland GeoSurvey (ÍSOR) and Iceland Drilling Company Ltd (Jardboranir), have for years now provided scientific and technical expertise to the geothermal industry outside of Iceland.

Through EEA Grants, the EEA/EFTA states fund various improvements and developments in those EU member states that are economically at a disadvantage. Through participation in EEA Grants, emphasis has been placed on creating for instance opportunities for Icelandic agencies and companies to collaborate on energy transition with the beneficiary states.

Thankyoufortheinterview

Caspian Energy (CE): Как Вы оцениваете текущий уровень энергетической безопасности Словении?

Министр окружающей среды, климата и энергетики Словении Боян Кумер: В Словении хорошо развитые, надежные сети и трансграничные соединения, а также надлежащим образом диверсифицированы источники и маршруты поставок. Поставки энергии, энергоносителей и предоставление услуг не могут реализовываться исключительно в пределах Словении, поэтому мы также зависим от предложений, спроса и развития рынков в более широком охвате региона. Словения обеспечивает почти 50% своей энергии за счет импорта. Мы импортируем все ископаемые виды топлива для эксплуатации транспорта, что определенно влияет на их надежность. Нам необходимо осуществить переход к устойчивым и возобновляемым источникам энергии до того, как будут исчерпаны мировые запасы ископаемого топлива. Поэтому все решения в энергетическом секторе Словении направлены на обеспечение энергоснабжения из устойчивых и возобновляемых источников. Наша цель состоит в том, чтобы сократить импортную зависимость до минимально приемлемого уровня.

В наших документах по энергетической стратегии мы признаем необходимость укрепления энергетической независимости за счет возобновляемых источников энергии. Сейчас идет процесс установления новых обязательных национальных климатических и энергетических целей на 2030 год, включая сокращение выбросов парниковых газов, повышение энергоэффективности и увеличение доли возобновляемых источников энергии в общем потреблении энергии.

На данный момент ответы на энергетические проблемы Словении также зависят от русско-украинской войны и ее последствий, которые привели к взлету цен на энергоносители. Нам пришлось регулировать цены на топливо, электроэнергию и газ. На зиму 2024 года проблемы с поставками и растущие трудности с подачей газа из других источников, помимо России, могут потребовать переосмысления ситуации и сокращения потребления энергии, как гражданами, так и промышленностью.

CE: Какова доля местного производства электроэнергии в удовлетворении внутреннего спроса на энергию?

Боян Кумер: В течение многих лет производство электроэнергии в Словении практически равнялось потреблению. Следует иметь в виду, что АЭС в Кршко наполовину принадлежит Хорватии, и половина энергии с этой станции экспортируется в Хорватию. По этой причине Словению часто изображают зависимой от импорта электроэнергии, и если вычесть половину производственной мощности атомной электростанции, то это составляет около 18% годового потребления Словении.

Однако эта картина может ухудшиться в ближайшие годы. Мы прогнозируем постепенный рост потребления электроэнергии, в то время как производство электроэнергии из лигнита (бурого угля) будет снижаться. Надеемся, что, построив новые мощности для выработки электроэнергии из возобновляемых источников (гидро-, солнечные и ветровые станции), мы сможем вырабатывать достаточно энергии, чтобы избежать ежегодной зависимости от импорта.

В любом случае, Словения ежечасно осуществляет импорт и экспорт энергии. Даже в годовом исчислении объемы импорта и экспорта составляют более 50% внутреннего потребления. Отчасти это объясняется большим объемом транзита через Словению, а отчасти – нерегулярным экспортом и случайным импортом. Экспорт обычно приходится на утренние и вечерние пиковые периоды, а импорт - на ночное и дневное время. С другой стороны, импорт осуществляется в течение месяца во время капитального ремонта крупных энергоблоков атомной электростанции.

Электроэнергетическая система Словении настолько хорошо взаимосвязана с соседними системами, что можно импортировать весь объем электроэнергии, потребляемый в стране.

CE: Какие страны Словения считает наиболее важными для сотрудничества в области энергетики?

Боян Кумер: В плане энергоснабжения наиболее важными странами для Словении являются ее соседи: Австрия, Италия, Хорватия и Венгрия. Конечно, мы в значительной степени подвержены влиянию всего того, что происходит на внутреннем энергетическом рынке.

CE: Планирует ли страна увеличить закупки природного газа?

Боян Кумер: Годовое потребление газа в Словении составляет около 10 ТВт-ч. Ожидается, что в 2024 году потребление увеличится примерно на 15-20% в связи с заменой топлива, используемого для централизованного теплоснабжения в Любляне, а именно, газ заменит уголь в качестве источника энергии.

В будущем можно ожидать влияние мер по эффективному использованию энергии на потребление энергоносителей, в том числе природного газа. В свете более широкого внедрения возобновляемых источников и интенсивной электрификации можно ожидать рост эксплуатации газовых электростанций в качестве поддержки внедрения возобновляемых источников электроэнергии.

Более того, мощности газовых электростанций могут увеличиться в ближайшие 10-15 лет – и, следовательно, потребление газа также может увеличиться – в связи с вышеупомянутой программой поддержки внедрения возобновляемых источников энергии и прекращения использования угля.

CE: Насколько энергетическому сектору страны удалось преодолеть последствия прошлогодней засухи и снижения уровня воды в реках, наблюдавшихся почти по всей Европе?

Боян Кумер: Несмотря на все трудности, энергетический рынок функционировал хорошо, поэтому необходимости в сокращении поставок электроэнергии и газа не возникало. Потребители сократили потребление энергии из-за высоких цен, несмотря на ценовое регулирование для определенных групп. Основное внимание мы уделили проблеме ухода поставщиков с рынка и были приняты меры с целью предотвращения срыва по этой причине энергоснабжения конечным потребителям.

CE: Планируется ли строительство новой АЭС и модернизация атомной станции Кршко?

Боян Кумер: Одним из возможных сценариев реализации национальной энергетической политики является то, что строительство второго энергоблока на АЭС в Кршко могло бы обеспечить переход к низкоуглеродному обществу за счет сочетания других доступных низкоуглеродных источников энергии (атомная, солнечная и гидроэнергия). Это обеспечило бы стабильную, конкурентоспособную и низкоуглеродную электроэнергетическую систему будущего для Словении и региона в целом.

Несмотря на то, что подготовительные процедуры для территориального планирования проекта уже ведутся, все еще необходимо предпринять много других шагов и решений, прежде чем можно будет принять инвестиционное решение.

CE: Европа стремится достичь углеродной нейтральности к 2050 году. Насколько возможным Вы считаете достижение этой цели за счет альтернативных источников энергии без прибегания к атомной энергии?

Боян Кумер: В настоящее время Словения разрабатывает обновленный вариант национальных энергетических и климатических планов (НЭКП) с тем, чтобы уточнить свои цели в области сокращения выбросов парниковых газов, повышения энергоэффективности и доли возобновляемых источников энергии. Словения стремится к достижению климатической нейтральности тем же образом, что и другие страны ЕС. С этой целью в рамках экспертной основы для обновления НЭКП были разработаны два сценария отказа от ископаемых ресурсов: один сценарий основан на использовании возобновляемых источников энергии и ядерной энергии, в то время как другой предусматривает переход только на возобновляемые источники энергии.

Решение о выборе подходящего сценария пока не принято, поскольку правительство намерено провести референдум относительно вопроса о дальнейшем использовании ядерной энергии в Словении. Необходимо провести дополнительные исследования и анализы с целью принятия решений на референдуме.

CE: Какие виды возобновляемых источников энергии широко внедрены в Словении и какова их доля в выработке энергии?

Боян Кумер: Правительство Словении приняло комплексный национальный энергетический и климатический план. Это стратегический документ, устанавливающий цели, политику и меры для Словении в соответствии с Европейским регламентом об управлении Энергетическим союзом и действиях в области изменения климата. В сфере декарбонизации и возобновляемых источников энергии в Словении внедряется ряд возобновляемых источников энергии с целью доведения доли возобновляемых источников энергии как минимум до 27% к 2030 году. Фактическая доля возобновляемых источников энергии в конечном потреблении энергии в Словении в 2020 году составила 24,1%. Целевой показатель по сектору на тот год не удалось достичь и Словении пришлось компенсировать этот разрыв статистической передачей энергии в объеме 465 ГВт-ч по соглашению с Чешской Республикой, государством - членом ЕС.

Доля  возобновляемых  источников энергии  в  Словении  приводится  ниже  (2020г.):

1.  Сектор отопления и охлаждения: 32,1% (целевой показатель на 2020г.: 30,8%);

2.  Сектор производства электроэнергии: 35,1% (целевой показатель на 2020г.: 39,3%);

3. Транспортный сектор: 10,9% (целевой показатель на 2020г.: 10,0%).

Производство электроэнергии - единственный сектор, в котором Словения не смогла достичь целевого уровня в плане выработки энергии из возобновляемых источников. Имели место случаи задержек при реализации проектов новых гидроэлектростанций, ветроэлектростанций, а также установок по производству электроэнергии из биомассы и биогаза.

Гидроэнергетика является наиболее важным источником возобновляемой энергии в Словении для выработки электроэнергии. В ноябре 2021 года выработка электроэнергии на гидроэлектростанциях составляла 26,7% от общего объема производства электроэнергии в Словении.

В Словении функционируют только две ветряные турбины. Есть определенные возможности для строительства дополнительных ветровых электростанций в некоторых частях Словении, однако потенциально перспективные участки в большинстве случаев входят в список районов, охраняемых в рамках программы «Natura 2000». Словения является страной с большим биологическим разнообразием и располагает 355 участками, входящими в программу «Natura 2000». Из этих областей 324 участка отнесено к директиве о местообитаниях, а 31 участок к директиве по диким птицам. Мы должны продолжать стремиться к созданию новых мощностей и изысканию путей защиты хрупких экосистем и естественных мест обитания, а также к повышению социальной приемлемости ветровых турбин.

За последние несколько лет Словении удалось продвинуться в сфере производства солнечной энергии, хотя показатели выработки все еще относительно невелики. В 2021 году доля солнечной энергии в общем объеме выработки электроэнергии в Словении составила 3,5%. Текущий проект обновленного национального энергетического и климатического плана включает в себя следующие запланированные мероприятия по ВИЭ. В нижеприведенных таблицах представлены показатели по долям различных видов возобновляемых источников энергии.

(Источник  Консультативный документ: Сценарии обновления комплексного национального энергетического и климатического плана, институт ядерных исследований Джозефа Стефана, 2023):

Таблица 1:  Предполагаемые целевые уровни по отдельным технологиям возобновляемых источников энергии, которые Словения намерена использовать для достижения  общих и запланированных отраслевых показателей возобновляемой энергии с 2020 по 2030год, включая ожидаемые доли конечного общего валового потребления энергии по отдельным технологиям в ГВт-ч.

Таблица 2: Ориентировочные целевые уровни по технологиям возобновляемых источников энергии, которые Словения намерена использовать для выработки общих и отраслевых запланированных показателей возобновляемой энергии  с 2020 по 2030 год в электроэнергетическом секторе.

CE: Как Вы оцениваете прогресс «зеленого» перехода в стране?

Боян Кумер: Хотя потребление энергии и выбросы парниковых газов в 2021 году увеличились по сравнению с 2020 годом, Словения выполнила свои задачи в области сокращения выбросов парниковых газов и повышения энергоэффективности. Потребление энергии и выбросы парниковых газов увеличились по сравнению с 2020 годом из-за мер по сдерживанию распространения коронавируса. Доля возобновляемых источников энергии в 2021 году в Словении, не включая данные по статистическим передачам, составила 24,6%. Целевой уровень на тот год в размере 25% в очередной раз не удалось достичь. В соответствии с обязательствами государств-партнеров ЕС, цели по увеличению доли ВИЭ к 2030 году еще больше возрастут. Для достижения поставленных целей нам придется устранить препятствия, особенно связанные с пространственным расположением новых заводов. В настоящее время также осуществляется процесс совершенствования систем поддержки ВИЭ и устранения препятствий для сообществ возобновляемых источников энергии.

Усилена реализация мер в области устойчивой мобильности. Тем не менее, потребуется применить более амбициозный подход для достижения целей и более быстрого исполнения действий. Осуществление таких мероприятий потребует решительной политической поддержки как на местном, так и на национальном уровнях.

Мы активно работаем над устранением препятствий в отношении ВИЭ и транспортного сектора и предпринимаем шаги в рамках Закона о развертывании установок для производства электроэнергии из возобновляемых источников энергии и Закона об инфраструктуре для альтернативных видов топлива и поощрении перехода на альтернативные виды топлива в сфере транспорта. Оба закона в настоящее время находятся на стадии принятия.

Конечное потребление энергии в зданиях увеличилось в 2021 году. Однако, выбросы парниковых газов сократились благодаря более широкому использованию ВИЭ. Цели, поставленные к 2030 году в области энергетической реконструкции зданий в рамках долгосрочной стратегии энергетической реновации на 2050 год (DSEPS 2050) очень амбициозны и будет трудно их достичь при нынешней динамике реновации зданий. Словении пока не удается  выполнить поставленную задачу  по ежегодной энергетической реконструкции 3% общей площади зданий, находящихся во владении и пользовании центрального правительства.

БлагодаримВасзаинтервью

Caspian Energy (CE): What can you say about the current energy security level of Slovenia? 

Bojan Kumer, Minister of the Environment, Climate and Energy of the Republic of Slovenia:  In Slovenia, we have well-developed and reliable networks and cross-border interconnections and an adequate diversification of sources and supply routes. The supply of energy, energy products and services cannot be provided solely within Slovenia, so we also depend on the supply, demand and development of markets in the wider region. Slovenia is dependent on imports for almost 50% of its energy. We import all fossil fuels for transport, which has a definite impact on their reliability. We need to make the transition to sustainable and renewable energy sources before the world’s fossil fuel reserves are exhausted. Therefore, all decisions in the Slovenian energy sector are aimed at ensuring an energy supply from sustainable and renewable sources. Our goal is to reduce import dependency to the minimum acceptable level.

We recognise in our energy strategy documents the need to strengthen energy independence through renewable energy sources. We are in the process of setting new binding national climate and energy targets for 2030, including reducing greenhouse gas emissions, increasing energy efficiency and increasing the share of renewable energy in total energy consumption.

At the moment, the answers to Slovenia’s energy problems also depend on the Russo-Ukrainian war and its effects, which have led to soaring prices of energy. We had to regulate the prices of fuel, electricity and gas. For the winter of 2024, supply issues and the growing difficulties with the provision of gas from sources other than Russia may require a rethinking of the situation and could demand cuts in energy usage by both citizens and industry.

CE: What is the share of local electricity production in meeting domestic energy demand? 

Bojan Kumer:  For many years, electricity production in Slovenia was roughly equal to consumption. It should be borne in mind that the nuclear power plant in Krško is half-owned by Croatia and half of the energy from this plant is exported to Croatia. For this reason, Slovenia is often portrayed as import-dependent in the area of electricity, and if we deduct half of the output of the nuclear power plant, this amounts to around 18% of Slovenia’s consumption on an annual basis.

However, this picture may deteriorate in the coming years. We foresee a gradual increase in electricity consumption, while electricity production from lignite will decrease. We hope that by building new capacities to generate electricity from renewable sources (hydro, solar, wind) we will be able to produce enough to avoid annual import dependency.

In any case, Slovenia imports and exports energy on an hourly basis all the time. Even on an annual basis, imports and exports account for more than 50% of domestic consumption. This is partly due to the large extent of transit through Slovenia, and partly due to occasional exports and occasional imports. Exports are typically in the morning and evening peak periods and imports at night and during the day. On the other hand, imports are made throughout the month during overhauls of large units (the nuclear power plant). Slovenia’s electricity system is so well interconnected with neighbouring systems that it is possible to import all of Slovenia’s consumption.

CE: Which countries does Slovenia find the most important for cooperation in the field of energy?

Bojan Kumer: In terms of the energy supply, the most important countries for Slovenia’s are its neighbours: Austria, Italy, Croatia and Hungary. Of course, we are strongly influenced by everything that happens on the internal energy market.

CE: Does the country plan to increase natural gas purchases?

Bojan Kumer: Slovenia consumes approx. 10 TWh of gas per year. In 2024, consumption is expected to increase by approx. 15–20% due to the change of fuel used for district heating in Ljubljana, namely, gas will replace coal as an energy source.

In the future, the impact of efficient energy use measures on the consumption of energy sources, including natural gas, can be expected. In light of the increased introduction of renewable sources and intensive electrification, it is possible to expect increased operation of gas power plants as support to the introduction of renewable electricity sources.

Moreover, the capacities of gas power plants may increase in the next 10 to 15 years – and consequently the consumption of gas may also increase – due to the aforementioned support for renewable energy sources and the termination of the use of coal.

CE: To what extent did the country’s energy sector manage to overcome the consequences of the past year’s drought and water decline in the rivers, observed across almost the whole of Europe?

Bojan Kumer: Despite all the difficulties, the energy market has been functioning well, so there has been no need for reductions in the electricity and gas supply. Consumers have reduced their energy consumption due to high prices, despite price regulation for certain groups. Our main focus has been on the problem of suppliers leaving the market and we have taken action to ensure that no end-users are left without a supply of energy for this reason.

 CE: Are there plans to build a new nuclear power plant and upgrade the Krško NPP?

Bojan Kumer: One possible scenario for the implementation of the national energy policy is that the construction of a second unit at the nuclear power plant in Krško could realise the transition to a low-carbon society through a combination of other available low-carbon energy sources (nuclear, hydro and solar), thus providing a stable, cost-competitive and low-carbon electricity system of the future for Slovenia and the wider region.

While the preparatory procedures for the spatial planning of the project are already underway, many other steps and decisions are still needed before an investment decision can be taken.

CE: Europe aspires to become climate neutral by 2050. To what extent do you find it possible to achieve this goal by means of alternative energy resources, and handle it without nuclear energy?

Bojan Kumer: Currently, Slovenia is drawing up an update of the Energy and Climate Plans (NECPs) in order to update its objectives in the area of reducing greenhouse gas emissions, increasing energy efficiency and the share of renewable energy sources. Slovenia aims to achieve climate neutrality in the same way as other EU countries. To this end, two scenarios for the abandonment of fossil resources have been drawn up as part of the expert basis for updating the NECPs: one scenario is based on the use of renewable energy sources and nuclear energy, while the other envisages a transition to only renewable energy sources. No decision has yet been taken concerning the choice of suitable scenario, as the government is committed to calling a referendum regarding the further use of nuclear energy in Slovenia. Additional studies and analyses need to be drawn up for the purpose of decision-making at the referendum.

CE:  Which types of renewable energy sources are broadly introduced in Slovenia, and what are their shares in energy generation?

Bojan Kumer: The Government of Slovenia has adopted the Integrated National Energy and Climate Plan of the Republic of Slovenia (NEPN), a strategic document laying down the objectives, policies, and measures for Slovenia in accordance with the European Regulation on the Governance of the Energy Union and Climate Action. In the sphere of decarbonisation and renewable energy sources, several renewable energy sources are being introduced in Slovenia, with the goal of reaching at least a 27% share of renewables by the year 2030. The actual share of renewables in final energy consumption in Slovenia in 2020 was 24.1%. The sector goal for that year was not reached and Slovenia had to compensate for that gap with the statistical transfer of 465 GWh, by an agreement with the Czech Republic, an EU Member State.

The shares of renewable energy sources in Slovenia are as follows (year 2020):

1. Heating and Cooling Sector: 32.1% (2020 goal: 30.8%);

2. Production of Electric Energy Sector: 35.1% (2020 goal: 39.3%);

3. Traffic Sector: 10.9% (2020 goal: 10.0%).

Electric energy production is the only sector where Slovenia has not been able to meet the goal as regards renewable energy production. There have been setbacks in implementing new hydro power plants, wind power plants, and biomass and biogas electrical production plants.

 Hydropower is Slovenia’s most significant renewable energy source for electricity generation. In November 2021, hydropower electricity generation represented 26.7% of all electricity generation in Slovenia.

 There are only two wind turbines in operation in Slovenia. There is some potential to build additional wind power plants in certain parts of Slovenia, but the potentially promising areas in most cases overlap with Natura 2000 protected areas. Slovenia is a country with great biodiversity and has 355 Natura 2000 sites, of which 324 are designated under the Habitats Directive and 31 under the Birds Directive. We have to continue to strive to install new capacity and find ways to also protect fragile ecosystems and natural habitats, and to increase the social acceptability of wind turbines.

Solar power electricity production in Slovenia has progressed in the past few years, although it is still relatively small. In 2021, the share of solar power electricity production in overall electricity production in Slovenia was 3.5%.

The current draft of the updated NECP includes these plans for RES. In the tables below, also the share of different RES is presented(Source: Consultation document: Scenarios for Updating the Comprehensive National Energy and Climate Plan, IJS-CEU, 2023):

Table 1: Estimated planned courses by individual technologies of renewable sources that Slovenia intends to use to realize the common and sectoral planned courses for renewable energy from 2020 to 2030, including the expected gross final energy use, by individual technology in GWh.

Table 2: Estimated planned courses by technologies of renewable sources that Slovenia intends to use to realize the common and sectoral planned courses for renewable energy from 2020 to 2030 in the electricity sector

CE: How do you assess the progress of the country’s green transition?

Bojan Kumer: Even though both energy use and greenhouse gas emissions in 2021 increased compared to 2020, Slovenia fulfilled its goals in the fields of reducing greenhouse gas emissions and increasing energy efficiency. Energy use and greenhouse emissions have increased, compared to 2020, due to the measures to curb the spread of the coronavirus. The share of renewable energy sources in 2021 in Slovenia without the statistical transfer was 24.6%. The goal of 25% for that year was not achieved again. In accordance with the EU partner states’ commitments, the goals for increasing the share of renewable energy by 2030 will further increase. To meet the goals, we will have to eliminate obstacles, especially regarding the spatial positioning of new plants. Currently, the process of upgrading the support schemes for RES and removing obstacles for RES communities is also taking place.

In the field of sustainable mobility, the implementation of measures has strengthened; nevertheless, a more ambitious approach to achieving the goals and performing actions faster will have to be carried out. The implementation of such actions will require strong political support at both local and national levels.

We are actively working on removing the obstacles regarding the RES and transport sectors and taking steps forward with the Act on the Deployment of Installations for Electricity Generation from Renewable Energy Sources and the Act on Infrastructure for Alternative Fuels and Encouragement of the Transition to Alternative Fuels in Transport, both of which are currently in the process of adoption.

Final energy use in buildings increased in 2021; however, greenhouse gas emissions decreased due to greater use of RES. The goals set by 2030 in the field of the energy renovation of buildings from the long-term energy renovation strategy for 2050 (DSEPS 2050) are very ambitious and will be difficult to achieve with the current dynamics of building renovation. Slovenia is not yet reaching the objective of the energy renovation of 3% of the total floor area of buildings annually regarding buildings owned and used by the central government. 

Thankyoufortheinterview

Caspian Energy (CE): ЕС планирует стать климатически нейтральным к 2050 году. Какие формы инвестиций — государственные или частные — сыг­рают важную роль в достижении этой цели в переходный период? Какие были приняты меры и созданы условия для мобилизации финансовых средств для поддержки энергетического перехода?

Член Европейской комиссии по вопросам финансовых услуг, финансовой стабильности и рынкам капитала Мейрид Макгиннес: Для достижения целей «Зеленого курса» и плана «RePowerEU», помимо инвестиций в размере 92 миллиарда евро до 2030 года для выполнения задач, предусмотренных Законом о чистых нулевых выбросах, ЕС ежегодно потребуются дополнительные инвестиции в размере более 620 миллиардов евро. Бюджетное финансирование будет играть определенную роль, однако объемы требуемых инвестиций выходят за рамки возможностей одного публичного сектора. Именно поэтому у нас есть модель устойчивого финансирования: частные финансовые потоки направляются в экономическую деятельность, способствующую переходу к устойчивому развитию.

За последние годы заинтересованность частного сектора в устойчивых инвестициях значительно возросла, но такое финансирование требует четких, последовательных и надежных правил и норм. Для этого ЕС наметил три основных направления работы:

1) Таксономия. Составление подробного глоссария по устойчивой экономической деятельности. Он призван поддержать инвесторов в финансировании переходных и экологически устойчивых проектов, которые существенно улучшают экологические показатели деятельности во всех ключевых отраслях экономики. Четко обозначая, что согласуется с экологическими целями ЕС, таксономия ЕС должна поощрять компании к запуску новых или модернизации существующих проектов в соответствии с этими критериями. Наряду с таксономией важным шагом на пути к борьбе с «гринвошингом» («зеленым пиаром») и другими видами дезинформации стало принятие в июне предложения о прозрачности и надежности рейтингов организаций по экологическим, социальным и управленческим параметрам (ESG).

2) Раскрытие информации. Приняв Регламент о раскрытии информации об устойчивом финансировании и Директивы о корпоративной отчетности в области устойчивого развития ЕС ввел режим всестороннего раскрытия информации, затрагивающий весь финансовый сектор, в целях повышения прозрачности в отношении экологических, социальных и управленческих (ESG) последствий, рисков и возможностей и руководствующийся подходом двойной значимости. Принимаемые сейчас Европейские стандарты отчетности в области устойчивого развития дополнят этот режим, поз­воляя компаниям передавать информацию об устойчивом развитии в стандартизированной и соразмерной форме, что облегчит им доступ к устойчивому финансированию.

3) Инвестиционный инструментарий. В частности, Стандарты зеленых облигаций ЕС и Климатические критерии ЕС, которые призваны обеспечивать поддержку участникам финансового рынка в их усилиях по приведению своих инвестиционных стратегий в соответствие с климатическими и экологическими целями ЕС.

В настоящее время мы сосредоточены на том, чтобы завершить работу над данной программой и сделать так, чтобы она эффективно помогала реальной экономике в переходный период. Мы стремимся к поддержанию высокого уровня экологических целей при минимизации связанного с этим бремени, чтобы наши компании были конкурентоспособными в долгосрочном периоде.

13 июня мы представили пакет, который укрепляет эти основы и обеспечивает их действенность на практике.

- В рамках этого пакета мы представили общий обзор недавно принятых Еврокомиссией мер по решению ключевых проб­лем реализации, о которых сообщили заинтересованные стороны. Эти меры призваны сделать правила и нормы максимально простыми в применении, а также четкими и последовательными, при одновременном максимальном устранении административных барьеров. Еврокомиссия продолжит работу по повышению удобства использования таксономии и схем устойчивого финансирования в целом при поддержке европейских надзорных органов, Платформы устойчивого финансирования, при постоянном участии заинтересованных сторон.

- Мы пояснили, что устойчивое финансирование не только для тех компаний, которые уже экологичны. В частности, мы издали указания о том, каким образом таксономия ЕС, Стандарт зеленых облигаций ЕС, Регламент о критериях и другие наши инструменты могут добровольно применяться компаниями различных изначальных статусов для привлечения капитала на проекты по их преобразованию, чтобы обеспечить доверительную среду для инвесторов и состоятельность инвестиций в преобразования.  

CE: Уважаемая член Еврокомиссии, не могли бы Вы подробнее рассказать о преимуществах Закона о рынках криптоактивов (MiCA) в ЕС и о том, как он будет обеспечивать защиту потребителей и финансовую стабильность?

Мейрид Макгиннес: Закон о рынках криптоактивов (MiCA) ориентирован на обеспечение целостности рынка, защиту потребителей и инвесторов и обеспечение финансовой стабильности на рынках криптоактивов. ЕС является первой в мире крупной юрисдикцией, установившей тщательно продуманные индивидуализированные правила по всем криптоактивам (включая стейблкоины), которые больше нигде не подпадают под действие существующего законодательства о финансовых услугах. Мы перемещаем эти прежде нерегулировавшиеся криптоактивы в правовое пространство.

Это, в частности, позволит устранить риски манипулирования рынком (и возникающей из-за этого волатильности), кражи криптоактивов у недостаточно информационно защищенных провайдеров. Многие криптоактивы, будучи спекулятивными инструментами, до сих пор остаются в пользовании инвесторов, готовых осуществлять такие рискованные инвестиции. MiCA гарантирует, что данная информация доведена до сведения всех потенциальных розничных инвесторов до совершения любых возможных инвестиций.

Также предусматривается возможность вмешательства в оборот продукта, когда криптоактив или деятельность, с ним связанная, вызывает серьезные опасения в части безопасности инвесторов или представляет существенную угрозу для рынков.

CE: Насколько разработана стратегия зеленого финансирования, и как Вы оцениваете ход реализации Европейского «зеленого курса»?

Мейрид Макгиннес: В своем «Зеленом курсе» ЕС ставит очень масштабные цели, которые в конечном итоге к 2050 году приведут нас к климатической нейтральности. Мы знаем, что бюджетных средств для этого будет недостаточно, и прилагаем все усилия, чтобы в преобразованиях сыграли свою роль финансовая система и корпорации.

Первый план действий по финансированию устойчивого развития мы начали в 2018 году и всего за пять лет разработали надежный свод правил, поддерживающих ориентацию потоков частного капитала на устойчивые инвестиции.

Из плюсов - рынок все шире использует систему устойчивого финансирования ЕС, что способствует частным инвестициям в зеленые и преобразовательные проекты. Например, первые результаты отчетности по корпоративной таксономии за этот год обнадеживают, компании важнейших отраслей эффективно используют Таксономию для обеспечения собственной экологичности. Первые отчетные данные получены еще не полностью, но уже подтверждают, что Таксономия ЕС является стандартом, который компании могут с пользой применять для форсирования своего перехода. 63% компаний из списка STOXX Europe 600 уже сдали отчеты о показателях таксономического соответствия, и 30% из этих компаний сообщают о ненулевом уровне. Еще больше обнадеживает то, что эти компании, сообщившие о ненулевых показателях, в среднем соответствуют требованиям таксономии 23% капитальных затрат, 24% операционных расходов и 17% выручки.

Кроме того, последние данные по Климатическим критериям ЕС свидетельствуют о том, что критерии, соответствующие Парижскому соглашению (КСПС) и Критерии климатического перехода (ККП) уже признаны крупными инвестиционными институтами, включая государственные учреждения и организации за пределами ЕС, в качестве надежных инструментов, помогающих инвесторам приспособить свои портфели к курсу декарбонизации. По некоторым оценкам, в 2023 году объем активов в управлении финансовых продуктов, соответствующих КСПС или КПП, уже достиг 116 миллиардов евро.

По мере увеличения объема поступающих данных преимущества применения этой системы будут возрастать. Европейская единая точка доступа, «единое окно» для получения информации о компаниях ЕС, связанной с бюджетными финансами и деятельностью в сфере устойчивого развития, обеспечит открытый цифровой доступ к этим данным.

CE: Какие новейшие цифровые технологии внедрены в финансовую систему ЕС?

Мейрид Макгиннес: Цифровизация преобразовывает мир финансов. Она создает новые способы предоставления финансовых услуг и продуктов, новые возможности их потребления и новые виды организаций, распространяющих и популяризирующих их. Участники инновационного рынка внедряют новые технологии, а действующие бизнес-модели эволюционируют. Все это оказывает непосредственное влияние на то, как мы регулируем и контролируем.

Наша Стратегия цифрового финансирования призвана стимулировать инновации, регулируя при этом риски. В частности, я хотела бы упомянуть две технологии, обладающие потенциалом трансформировать финансы, которые мы учитываем в нашей регуляторной деятельности.  

Первая - это технология распределенных реестров. Она лежит в основе криптоактивов, с которыми уже было множество случаев мошенничества и нестабильности, что требует гораздо более жесткого регулирования данного сектора. И ЕС отреагировал на это принятием Закона о рынках криптоактивов (MiCA). Однако при надлежащем регулировании технология распределенных реестров может повысить эффективность рынков капитала и удешевить к ним доступ, в том числе для небольших компаний. Это очень актуально для нашей цели развития Союза рынков капитала в ЕС. В этом году мы запустили пилотную версию распределенных реестров, позволяющую как авторитетным финансовым компаниям, так и новичкам экспериментировать с выпуском, торговлей и расчетами акций или облигаций при помощи технологий блокчейна. Предлагаю финансовым фирмам рассмотреть возможность участия в этом; мы с большим интересом ожидаем первых проектов.

Во-вторых, финансовый сектор все шире использует искусственный интеллект (ИИ). Мы видим, что им пользуются для выявления мошенничества, оценки кредитоспособности людей и в целом для оценки рисков, при финансовых консультациях, принятии инвестиционных решений и совершении торговых сделок. Интерес к искусственному интеллекту возродился после выпуска генеративных систем искусственного интеллекта, таких как ChatGPT. Генеративный искусственный интеллект, вероятно, расширит применение ИИ в целом, в том числе в финансовом секторе. Искусственный интеллект может изменить процессы работы с клиентами, преобразовать операции финансовых учреждений, улучшить процессы управления рисками и мошенничеством и помочь в соблюдении нормативных требований. Он может повысить точность и оперативность в принятии решений, сделать эффективней выявление и предотвращение мошенничества, автоматизировать обслуживание клиентов и усовершенствовать оценку рисков и управление ими. Однако при ненадлежащем обращении искусственный интеллект также создает риски, например, риски исключения. Поэтому ЕС предложил принять общерегулятивный акт, Закон об ИИ, который будет охватывать все отрасли, и мы надеемся, что Европейский парламент и государства — члены ЕС согласуют его на межведомственных переговорах как можно скорее.

БлагодаримВасзаинтервью

Caspian Energy (CE): Что означает для ЕС Восточное партнерство, насколько расширилось торгово-экономическое сотрудничество со странами Восточного партнерства?

Еврокомиссар по вопросам расширения и политике соседства Оливер Вархейи: Как следует из названия, это прежде всего партнерство между восточными соседями и ЕС. Восточное партнерство - совместная политическая инициатива - основана на тесном сотрудничестве, посредством которого мы предлагаем ощутимые выгоды гражданам и экономикам наших стран-партнеров, способствуя усилению политической и экономической интеграции внутри региона и с ЕС.

 На протяжении последних 14 лет данное Партнерство стало успешным инструментом для повышения устойчивости и продвижения наших общих ценностей. Кроме того, признание европейских перспектив Украины, Молдовы и Грузии и предоставление статуса страны-кандидата Украине и Молдове является подтверждением успеха данной инициативы в сближении этих стран с ЕС.

Мы убеждены, что этот региональный механизм - в синергии с нашей политикой расширения - остается действенным и важным инструментом для решения существующих проблем, от энергоснабжения до продовольственной безопасности. Восточное партнерство может еще многое сделать для поддержания стабильности, мира и процветания Европы и региона Восточного соседства, что послужит на благо обеих сторон. Благодаря Восточному партнерству, которое включает план экономического и инвестиционного развития на сумму 17 миллиардов евро, ЕС вносит вклад в более диверсифицированные экономики в регионе, привлекая инвестиции, обеспечивая рост и создавая рабочие места. Это также открыло больше возможностей для торговли и бизнеса, поскольку мы улучшаем связи, то есть транспортную и цифровую инфраструктуру, инфраструктуру энергетической безопасности и эффективности, а также инвестируем в молодежь. Более того, ЕС заключил соглашения об углубленных и всеобъемлющих зонах свободной торговли с Украиной, Молдовой и Грузией в рамках наших соглашений об ассоциации с этими странами. Это одни из самых амбициозных мировых соглашений ЕС. Они устраняют большинство тарифов и квот в нашей торговле, а также обеспечивают приведение национальных законодательств этих стран в соответствие с законодательством ЕС в таких областях, как государственные закупки, безопасность продуктов питания и прочих товаров. Мы также поддерживаем тесные экономические связи с Азербайджаном, с которым у нас действует соглашение о партнерстве и сотрудничестве (ведутся переговоры по его обновлению), которое направлено на дальнейшее расширение торговли. Все это приближает экономики наших партнеров к внутреннему рынку ЕС, обеспечивая рабочие места, рост, инновации и более высокие стандарты для жителей региона. Торговля между ЕС и регионом Восточного партнерства увеличилась более чем на 20% за десятилетие, и в настоящее время ЕС является основным торговым партнером для четырех из партнеров.

CE: Каким критериям должен соответствовать кандидат на расширение ЕС?

Оливер Вархейи: Европейский союз является оплотом мира, стабильности и процветания во всем мире. И расширение является ключевой политикой, а также нашим основным инструментом для дальнейшего распространения мира, стабильности и процветания среди партнеров в регионе нашего соседства, которые привержены нашим ценностям и желают присоединиться к нам.

Европейская комиссия неустанно работает над продвижением процесса вступления для восточных партнеров и западных Балкан.

С 2023 года наш ежегодный пакет расширения будет включать 10 стран, поскольку Украина, Молдова и Грузия теперь также являются частью процесса предоставления отчетности о расширении членского состава. Осенью мы представим полную оценку достигнутого ими прогресса и дадим рекомендации относительно дальнейших действий. Но позвольте мне прояснить, что расширение остается процессом, основанным на заслугах. Кратчайших путей нет, все кандидаты должны соблюдать Копенгагенские критерии. Также важно подчеркнуть, что процесс осуществляется в соответствии с новой методологией, поэтому в основе нашей оценки лежат базовые показатели.

CE: На каких ценностях  основана политика расширения, в чем ее практическая целесообразность для ЕС?  Какие реальные проблемы европейского пространства она позволяет решить?

Оливер Вархейи: Политика расширения ЕС нацелена на содействие миру, стабильности и обеспечение примирения в Европе. Поэтому для любой страны подача заявки на членство в ЕС является стратегическим выбором. Западные Балканы, а в последнее время Украина, Молдова и Грузия решили стать частью альянса сильных и процветающих стран. Кроме того, принятие этих стран было стратегическим выбором со стороны ЕС, поскольку переговоры в конечном итоге приводят к полноправному членству в ЕС, дающему многочисленные преимущества. Одним из первых и наиболее заметных преимуществ является то, что эти страны могут присоединиться к Единому рынку, где товары, люди, капитал и услуги могут свободно перемещаться.

Таким образом, расширение способствует экономическому росту и процветанию наших стран-партнеров, способствуя экономической интеграции и сотрудничеству.

По этой причине с начала действия мандата этой Комиссии мы разработали существенный экономический и инвестиционный план стоимостью 30 миллиардов евро для Западных Балкан, который мы успешно реализуем. Мы одобрили еще 14 флагманских инвестиционных проектов. Таким образом, в общей сложности мы одобрили 54 флагманских инвестиционных проекта на сумму 2,3 млрд евро в виде грантов ЕС, что позволит привлечь до 8 млрд. евро инвестиций в последующие годы.

Участие в политике расширения также означает, что мы всегда рядом, когда это необходимо. Поскольку требовалось скорейшее смягчение последствий вой­ны России против Украины, ЕС решил предоставить странам партнерам на Западных Балканах пакет поддержки в сфере энергетики на 1 млрд евро, чтобы помочь им смягчить резкое повышение цен на энергоносители для бизнеса и уязвимых домохозяйств в ближайшей перспективе, а также поддержать энергетический переход и надежность поставок в краткосрочной и среднесрочной перспективе. В этом году мы выделили первый транш всем нашим партнерам на Западных Балканах - 450 миллионов евро, что составляет 90% от общей бюджетной поддержки в размере 500 миллионов евро. Мы с нетерпением ожидаем реализации национальных планов действий в области энергетики для выделения остальных средств. Вторая часть пакета — также на сумму 500 миллионов евро — предоставляется через рамочную программу по инвестированию на территории Западных Балкан с целью поддержки региона в краткосрочной и среднесрочной перспективе.

Более того, поскольку расширение получило новый импульс, мы хотим ускорить присоединение Западных Балкан. Поэтому в прошлом месяце мы объявили о новом плане развития региона. Этот новый план основан на четырех основных принципах. Во-первых, усилить интеграцию с Единым рынком ЕС задолго до вступления. Во-вторых, стимулировать региональную экономическую интеграцию на основе правил ЕС. В-третьих, углублять реформы для ускорения регионального роста и содействия экономической конвергенции. И в-четвертых, увеличить пакет финансирования до вступления в ЕС для поддержки всех этих инициатив.

Послание ЕС ясно: мы готовы укреплять наши связи со странами, участвующими в процессе расширения  и ускорить процесс вступления. Конечно, для этой работы мы также нуждаемся в твердой приверженности наших партнеров продолжению и ускорению реализации их про-евросоюзных реформ и укреплению регионального сотрудничества, чтобы мы все могли наращивать темпы расширения членского состава.

CE: Каковы результаты саммита Восточное партнерство - ЕС от 2021 года? Как программа сотрудничества реализуется в сегодняшних условиях?

Оливер Вархейи: На 6-м саммите Восточного партнерства, состоявшемся в декабре 2021 года, государства - члены и партнеры ЕС подтвердили свое прочное партнерство и солидарность. Вместе они договорились акцентировать внимание на программе, посвященной вопросам восстановления, устойчивости и реформ, и сосредоточенной вокруг двух столпов, призванных сблизить наши народы и экономики: эффективное управление и инвестиции в рамках Экономического и инвестиционного плана (EIP).

Агрессивная война России против Украины лишь придала этим приоритетам больше актуальности. Однако для максимально эффективного использования Восточного партнерства, оно должно работать более гибким, целенаправленным и приспособленным к различным потребностям и приоритетам каждой страны-партнера образом, поддерживая путь Украины, Грузии и Молдовы в ЕС. Благодаря этой обновленной программе мы продолжим наращивать наше сотрудничество в вопросах безопасности, надлежащего управления и социально-экономического восстановления. Мы продолжим инвестировать в зеленую и цифровую трансформацию, энергетическую независимость и устойчивость систем здравоохранения. Наше видение и решимость во многом разделяют как государства-члены, так и партнеры. Дальнейшая реализация Экономического и инвестиционного плана (EIP) стоимостью 17 миллиардов евро будет иметь ключевое значение для поддержки этих приоритетов во всем регионе. Экономический и инвестиционный план (EIP) уже приносит плоды на практике. Менее чем через два года после запуска экономического и инвестиционного плана (EIP) уже были привлечены средства в размере 5,3 миллиарда евро за счет двусторонних и региональных грантов, смешанных операций и гарантий, из которых 3,2 миллиарда евро направлены на поддержку реализации флагманских проектов.

В Азербайджане, например, наша помощь способствовала развертыванию высокоскоростного интернета в сельских районах, улучшению управления отходами или экономии энергии и денег за счет повышения энергоэффективности зданий. Более того, мы также соединяем ЕС и Южный Кавказ в самом прямом физическом смысле посредством цифровых и энергетических кабелей по дну Черного моря.

CE: В недавнем эксклюзивном интервью Caspian Energy премьер-министр Северной Македонии г-н Димитар Ковачевски рассказал о ходе переговоров о вступлении в ЕС. Когда Вы ожидаете становление Северной Македонии полноправным членом ЕС?

Оливер Вархейи: Проведение в прошлом году первой политической межправительственной конференции с Северной Македонией стало крупным прорывом и ознаменовало начало нового этапа в процессе вступления страны в ЕС. Комиссия немедленно приступила к проверке (скринингу) на соответствие законодательству ЕС, что является первым шагом в переговорном процессе. Процесс скрининга продвигается успешно и слаженно.

Дата вступления будет зависеть от скорости реализации реформ, связанных с ЕС. В предстоящий период Северной Македонии необходимо использовать весь потенциал процесса скрининга для ускорения реформ, сосредоточив внимание на ключевых областях верховенства права, судебной системы, борьбы с коррупцией и организованной преступностью, а также реформы государственного управления. Прогресс в осуществлении этих основополагающих реформ будет определять общий темп переговоров. Кроме того, Северная Македония обязалась внести поправки в свою конституцию. Это суверенное решение. Страна является хорошим примером многонационального общества. Внесение поправок в конституцию будет способствовать дальнейшему расширению фундаментальных прав. Поэтому важно, чтобы и правительство, и оппозиция, а также другие части общества работали сообща ради будущего Северной Македонии в ЕС. Со своей стороны, мы по-прежнему привержены поддержке Северной Македонии в продвижении по пути вступления в ЕС.

CE: Как Вы оцениваете сотрудничество с Турцией, ключевым партнером ЕС?

Оливер Вархейи: Турция остается страной-кандидатом и ключевым партнером Европейского союза. У нас сильный стратегический интерес в развитии сотрудничества и взаимовыгодных отношений с Турцией. Нынешняя геополитическая ситуация придает еще большую актуальность активизации сотрудничества во имя нашего общего процветания и стабильности, в том числе в области связи, цифровых технологий, энергетики, человеческого капитала, миграции и торговли. Что касается энергетики, то Европейский союз ищет предсказуемых и надежных партнеров для энергетической диверсификации и безопасности. Турция продолжает оставаться надежной страной по транзиту природного газа и играет центральную роль в расширении Южного Газового Коридора. Существует значительный потенциал для расширения сотрудничества по всем направлениям, включая развитие морской ветроэнергетики, переход к зеленой энергетике и ядерную безопасность. В связи с этим недавно созданная Турецкая инвестиционная платформа открывает перед Турцией двери в Европейский фонд устойчивого развития plus (+), который будет мобилизовать капитал и привлекать финансирование для европейского и турецкого бизнеса и частного сектора. Этот инновационный финансовый инструмент гарантирует, что ЕС сможет предоставить гарантии взаимовыгодным инвестициям в Турции благодаря поддержке европейских финансовых институтов, в том числе в области энергетики.

БлагодаримВасзаинтервью

Caspian Energy (CE): Господин Левитс, как Вы оцениваете результаты визита в Азербайджан, состоявшегося в начале марта?

Экс-Президент Латвийской Республики Эгилс Левитс: Латвия и Азербайджан выстроили стабильные двусторонние связи, и Латвия заинтересована в продолжении политического диалога на всех уровнях. Местные органы власти обеих стран уже подписали 14 различных соглашений о сотрудничестве, в то время как Латвия и Азербайджан в 2024 году будут отмечать 30-ю годовщину установления дипломатических отношений. В последние годы экономические отношения между Латвией и Азербайджаном находятся на подъеме. Мы готовы обсудить более глубокое сотрудничество в таких областях, как информационно-коммуникационные технологии, умная энергетика и зеленые технологии. Еще одной сферой для сотрудничества является сектор транспорта и логистики. Азербайджан играет ключевую роль в усилиях ЕС по диверсификации поставщиков и маршрутов природного газа, тем самым укрепляя энергетическую независимость Европы. Мы хотели бы расширить это сотрудничество на возобновляемые источники энергии.

Латвия является одним из тех государств-членов НАТО, поддерживающих все более тесное сотрудничество между Альянсом и Азербайджаном в рамках инициативы Партнерство во имя мира и намерено сохранять Латвийское посольство в Баку в качестве точки связи альянса до 2024г.

Латвия готова внести свой вклад в укрепление международных организаций и основанный на правилах международный порядок – цель, которую можно было бы достичь более успешно вместе с Азербайджаном, а также в процессе подготовки кандидатуры Латвии в Совет Безопасности ООН в 2025 году.

CE: Каковы ваши впечатления от 10-го Глобального Бакинского форума, прошедшего с вашим участием?

Эгилс Левитс: Для меня было честью и большим удовольствием принять участие в открытии 10-го Бакинского глобального форума весной 2023 года. Во времена, когда мир быстро меняется и настолько непредсказуем, мы действительно нуждаемся в глобальном диалоге. Идеи нынешних и бывших лидеров, собравшихся на Бакинском глобальном форуме, основаны на реальном опыте.

Я был особенно рад услышать о растущей поддержке создания специального международного трибунала для суда над Россией за преступление агрессии против Украины. Крайне важно, чтобы международное сообщество отреагировало на столь серьезную атаку на основы международного порядка, воплощенные в Уставе ООН с 1945 года.

Это было также моим посланием, открывая дискуссию о том, как повысить устойчивость перед лицом многочисленных кризисов и угроз безопасности, как государств, так и отдельных людей.

CE: Сотрудничество, в каких секторах экономики способствует установлению гораздо более тесных отношений между нашими странами?

Эгилс Левитс: Латвийские компании традиционно занимали лидирующие позиции в экспорте в Азербайджан продукции традиционных секторов сельского хозяйства, пищевой промышленности и фармацевтики. Тем не менее, мы хотели бы повысить эффективность наших торговых отношений в Азербайджане, предлагая латвийские технологии «умного города», зеленые технологии и логистические решения.

Для азербайджанских компаний важно знать, что мы находимся в центре инновационного Североевропейского региона, и мы можем стать воротами в единый европейский рынок для ваших компаний.

Во время недавнего визита генеральный директор Латвийского агентства инвестиций и развития Каспар Рожкалнс подписал меморандум о взаимопонимании со своим  коллегой – агентством поощрения экспорта и инвестиций Азербайджанской Республики. Основными направлениями сотрудничества, обозначенными в меморандуме, являются биоэкономика, цифровизация и биомедицина с уделением особого внимания фармацевтике. Транспорт и логистика - это область, в которой мы наблюдаем расширение сотрудничества. В мае 2023 года латвийская национальная авиакомпания AirBaltic  возобновила прямые рейсы между Ригой и Баку, что облегчит  поездки не только бизнесменам, но и вновь позволит увеличить поток  туризма.

CE: Не могли бы Вы рассказать о тенденциях в сфере экономических отношений?

Эгилс Левитс: После глобальной пандемии COVID-19 и последовавших за ней сбоев в цепочке поставок, агрессивная война России в Украине дестабилизировала международную торговлю. Однако объемы торговли между нашими странами указывают на рост, и в будущем запланированы мероприятия, которые могут расширить наше экономическое сотрудничество.

Например, Латвийская торгово-промышленная палата совместно со своими эстонскими и финскими партнерами участвуют в проекте “Сеть LEF в Азербайджане”. Этот проект станет хорошей возможностью для азербайджанских компаний установить новые контакты со странами Балтийско-Скандинавского региона. На ближайшие три года в планы этого проекта входят взаимные торговые миссии и деловые мероприятия.

CE: Азербайджан вносит свой вклад в энергетическую безопасность Европейского союза. Каковы перспективы сотрудничества между ЕС и Азербайджаном в области возобновляемых источников энергии?

Эгилс Левитс: Текущая геополитическая ситуация подталкивает нас к более активной работе по энергетическому переходу и достижению глобальных климатических целей путем снижения зависимости от ископаемых ресурсов. Мы знаем, что в дополнение к уже существующим в Азербайджане ТЭС и ГЭС существует огромный потенциал для выработки ветровой энергии Каспийского моря.

Аналогично, в Латвии мы планируем строительство большего количества наземных ветряных электростанций, а также морских ветроэнергетических мощностей в Балтийском море.

Мы поддерживаем меморандум о взаимопонимании между ЕС и Азербайджаном о сотрудничестве в области энергетики. Мы также рады услышать о недавнем визите комиссара по энергетике Кадри Симсон в Азербайджан и обсуждении будущего сотрудничества в области экспорта возобновляемой энергии в ЕС.

Во время моего визита латвийские предприниматели посетили гибридную (солнечную и ветряную) станцию альтернативной энергетики в Гобустане, и Латвия хотела бы, чтобы Азербайджан преуспел в использовании потенциала возобновляемых источников в выработке электроэнергии.

ЕС и его компании могли бы помочь с нашими ноу-хау, технологиями и частными инвестициями. Чтобы обеспечить условия для быстрого наращивания инвестиций в мощности по производству энергии из возобновляемых источников, мы рекомендуем Азербайджану перейти к эффективному режиму аукционов по возобновляемым источникам энергии на основе сов­ременной программы, которая была разработана при технической помощи ЕБРР.

Благодарим Вас заинтервью

Caspian Energy (CE): Господин премьер-министр, каковы  основные цели и задачи сформированного правительства?

Премьер-министр Румынии Марчел Чолаку: Наши цели являются основополагающими для сбалансированного и устойчивого развития Румынии в соответствии с нашими предложениями, отраженными в правительственной программе.

Очевидно, мы имеем в виду смягчение последствий, которые ощущаются как в социальном, так и в экономическом плане, на фоне сложной, не только для нас обстановки, порожденной конфликтом в непосредственной близости от границ и совпавшей, не будем забывать, с постпандемическими кризисами.

Однако мы сосредоточили наши цели на первоочередных потребностях в области развития и перспективных проектах, которые объединяет направленность на экономическую и социальную модернизацию. Мы должны осуществить реформы и инвестиции, в которых румынское общество и экономика нуждаются в данный момент, и наш успех зависит от эффективного и прозрачного управления имеющимися в нашем распоряжении финансовыми ресурсами, независимо от того, идет ли речь о деньгах из национального бюджета или внешнего финансирования.

С этой точки зрения, мы получаем существенную поддержку в рамках национального плана по восстановлению и повышению устойчивости, тем более что многие реформы, которые мы обязались провести при поддержке этого европейского механизма, совпадают с теми, которые необходимы для подготовки вступления Румынии в ОЭСР.

Неважно говорим мы об инфраструктуре, образовании, здравоохранении, цифровой трансформации, устойчивом развитии, социальных реформах или надлежащем управлении, могу с уверенностью сказать, что это предполагает принятие абсолютно необходимых мер, предусматривающие предоставление гражданам качественных государственных услуг и инфраструктуры и, в то же время, оказание поддержки экономике.

Моя социал-демократическая политическая ориентация не мешает мне, как премьер-министру, осознавать важность хорошего функционирования экономики для общества, скорее наоборот. Как я уже говорил ранее, мандат возглавляемого мною правительства сосредоточен на реформах и экономике, точнее, на том, как мы можем заставить экономику принести больше пользы и создать больше рабочих мест, а также на результатах, которые можно будет наблюдать по изменениям в уровне жизни румын.

Текущий геостратегический контекст неизбежно подразумевает пересмотра энергетической политики путем обеспечения независимости от российского импорта. В связи с этим, как в случае Румынии, так и других европейских стран, вполне естественно, что на правительственном уровне мы придаем должную значимость данному сектору посредством конкретных поддерживаемых нами проектов по продвижению альтернативных источников энергии, а также путем совместных региональных энергетических проектов. Более того, эту тему мы рассматривали на августовской встрече, состоявшейся в Афинах на высоком уровне с участием глав государств и правительств юго-восточной Европы, а также в ходе дискуссий, которые я и члены правительства провели с европейскими официальными лицами. Данный курс также включает в себя шаги, которые мы предприняли с начала осуществления мандата, с помощью которых нам удалось привлечь к анализу брюссельских чиновников новый план REPowerEU, ориентированный на программы, предназначенные непосредственно для потребителей в целях обеспечения энергоэффективности жилья и домохозяйств. Речь идет о доступе более чем к 1,1 млрд. евро, что поз­волит оснастить примерно 60 000 домохозяйств солнечными батареями и аккумуляторами для хранения энергии. У нас также запущены проекты в партнерстве с энергетическим комплексом Дойчешть, где мы будем внедрять новые технологии в секторе нетрадиционных источников энергии. Все это обеспечит нам переход на более эффективные и чистые источники энергии и, таким образом, достижение намеченных целей декарбонизации.

Независимо от того, говорим ли мы об энергетическом секторе, транспортной инфраструктуре или потенциале цифровизации, мы полагаемся на инвестиции, и посылаем этот сигнал каждый раз, проводя обсуждения с представителями бизнеса.

На бизнес-форуме «Инициатива трех морей», мероприятие, которое правительство провело на полях саммита «Трех морей», состоявшегося в начале сентября в Бухаресте, приняли широкое участие представители деловых кругов из региона и за его пределами, что указывает на привлекательность Румынии для инвесторов.

CE: Румыния вступила в ЕС 16 лет назад, как изменилась экономика Румынии за этот период? Поддерживаете ли Вы дальнейшее расширение ЕС?

Марчел Чолаку: Румыния полностью воспользовалась преимуществами вступления в ЕС. Моя страна прошла долгий путь с точки зрения экономической конвергенции, зафиксировав значительный рост ВВП на душу населения как доли от среднего показателя по еврозоне (на основе показателя стандартной покупательной способности) - с 31,3% в 2005 году до 77% в 2022 году. Согласно анализу, основанному на данных компании Statista, в период с 2000 по 2022 год в Румынии наблюдался самый высокий экономический рост среди стран ЕС - почти 800%.

Доступ к единому рынку способствовал открытию экономики, послужил важным экономическим двигателем и определяющим фактором в построении более сильной, сбалансированной и справедливой экономики.

Несмотря на сложные геополитические изменения в регионе, нашей стране удалось выстроить региональный имидж доверия, а также политическую и экономическую стабильность. Все крупные международные рейтинговые агентства – Standard & Poor’s, Moody’s и Fitch Ratings – присвоили румынской экономике суверенные рейтинги инвестиционного уровня.

Кроме того, Румыния активно вовлечена в процесс глубокой трансформации, руководствуясь «зеленым» и цифровым переходом в качестве движущей силы экономического роста. Нынешняя экономическая модель, которая до сих пор помогала нашей стране в достижении ее целей в области развития, будет ориентирована на деятельность с высокой добавленной стоимостью путем внедрения инновационных технологий и производственных процессов.

Среднесрочные макроэкономические перспективы Румынии по-прежнему характеризуются сохранением неопределенности в отношении развития ситуации в ЕС, конфликта на Украине и необходимых внутренних структурных преобразований после трудного периода, в течение которого на экономике сказались многочисленные потрясения. Прямые торговые и финансовые связи Румынии с Россией и Украиной ограничены, но последствия войны привели к потере импульса роста.

В долгосрочной перспективе, большая часть экономических показателей Румынии будет зависеть от успеха проектов, финансируемых в рамках Фонда восстановления и устойчивости ЕС (RRF), что может обеспечить дополнительный толчок для внутреннего спроса. Общий объем ассигнований Румынии в рамках Фонда восстановления и устойчивости составляет 29,2 миллиарда евро. Финансирование используется для осуществления реформ и инвестиций, которые будут поддерживать зеленые и цифровые преобразования, разумный рост, устойчивость систем здравоохранения, а также реализацию политики для будущего поколения в соответствии с видением ЕС по созданию более экологичного и устойчивого будущего.

Румыния твердо верит в преобразующую силу расширения ЕС, стратегическую цель, которая предполагает совместную ответственность как за наших партнеров, так и за ЕС. Более того, агрессия России против Украины вновь подтвердила, насколько важно продвигать расширение, создавая пространство безопасности, развития и общих европейских ценностей.

Моя страна всецело поддержала исторические шаги, предпринятые в прошлом году в рамках этого процесса - предоставление статуса кандидата Украине, Республике Молдова и Боснии и Герцеговине, а также признание четкой европейской перспективы Грузии.

Особенно впечатляет значительный прогресс, достигнутый Республикой Молдова и Украиной на пути к вступлению в Европу, в нынешней сложной геополитической ситуации. Мы надеемся, что решение о начале переговоров о вступлении с обеими странами-кандидатами будет принято к концу этого года, и мы по-прежнему полностью привержены поддержке их усилий на политическом и техническом уровнях.

CE: Сегодня в ЕС формируется новый энергетический  рынок, от каких рисков он защитит своих членов?  Какие страны являются основными поставщиками энергоносителей в Румынию?

Марчел Чолаку: В условиях очень высоких цен и волатильности на рынках электроэнергии, наблюдаемых с сентября 2021 года, а также эскалации военной агрессии России против Украины, в октябре 2021 года Комиссия представила набор мер, которые Европейский Союз и его государства-члены смогли использовать для устранения непосредственного воздействия высоких цен на энергоносители на домохозяйства и предприятия (включая поддержку доходов, налоговые льготы, меры по экономии расхода и хранению газа), а также для укрепления устойчивости к будущим потрясениям.

Новая структура рынка была предложена Европейской комиссией и согласована на уровне Европейского совета с целью установления новых основополагающих принципов для хорошо функционирующих интегрированных рынков электроэнергии, которые обеспечивают всем поставщикам ресурсов и потребителям электроэнергии недискриминационный доступ на рынок, способствуют развитию форвардных рынков электроэнергии, позволяющих поставщикам и потребителям хеджировать или защитить себя от риска будущей волатильности цен на электроэнергию, расширяют права и возможности потребителей, обеспечивают конкурентоспособность на мировом рынке, повышают гибкость за счет управления спросом, энергосбережения и других решений в области обеспечения гибкости, не связанных с источниками ископаемого топлива, обеспечивают энергоэффективность, облегчают консолидацию распределенного спроса и предложения, и что очень важно, поддерживают долгосрочные инвестиции в выработку возобновляемой энергии и дают возможность потребителям содержать свои счета за электроэнергию в меньшей зависимости от колебаний краткосрочных рыночных цен на электроэнергию, в частности от цен на ископаемое топливо, в среднесрочной и долгосрочной перспективе.

На уровне ЕС мы все согласились с тем, что более быстрое внедрение возобновляемых источников энергии и чистых гибких технологий является наиболее устойчивым и экономически эффективным способом структурного снижения спроса на ископаемое топливо, используемое в производстве электроэнергии и в прямом потреблении за счет электрификации и интеграции энергосистем. Благодаря низким эксплуатационным затратам возобновляемые источники могут положительно влиять на цены на электроэнергию во всем Союзе и сокращать прямое потребление ископаемого топлива.

Реформа структуры рынка электроэнергии также должна повысить конкурентоспособность отраслей промышленности Союза, расширяя их возможности осуществлять инвестиции в экологически чистые технологии, необходимые им для выхода на путь чистого нуля. Энергетический переход в Союзе должен поддерживаться мощной производственной базой, основанной на чистых технологиях.

Что касается поставщиков энергии для Румынии, то наша страна импортирует всего лишь 10-11% объема своего общего годового потребления электроэнергии. В часы пик или в периоды, когда электричество от возобновляемых источников энергии недоступно, данный показатель может достигать до 20-25%.

Хочу отметить, что в периоды сильного ветра Румыния является чистым экспортером электроэнергии. Учитывая важные инвестиции, которые планируется вложить в сектор возобновляемых источников энергии и газа, мы считаем, что через несколько лет наша страна вернет себе позиции экспортера электроэнергии в регионе и в Европе.

CE: Что означает «зеленый переход» для Румынии и ее граждан?

Марчел Чолаку: Это означает огромный вызов и в то же время беспрецедентные возможности. Это означает изменение парадигмы экономического роста, которого наше поколение еще не испытывало. Большой рост, чище легкие. Это означает «зеленые» фонды, инновационные технологии и новый дизайн нашего рынка труда.

Румыния выбрала самый трудный и амбициозный путь, то есть климатическую нейтральность. Это означает, что к 2050 году мы сократим выбросы парниковых газов на 99% по сравнению с 1990 годом. Это цель, достижение которой мы взяли на себя как обязательство в начале этого года, когда представили Европейской комиссии первый проект нашей долгосрочной стратегии по сокращению выбросов парниковых газов.

Климатическая нейтральность означает глубокие структурные преобразования в важнейших секторах, таких как энергетика, экономика, промышленность, транспорт, сельское хозяйство, строительство, отопление и охлаждение. Таким образом, наш частный сектор играет ключевую роль в достижении наших целей, и правительство Румынии стремится к более структурированному диалогу с частным сектором, который мог бы перерасти в прочные партнерские отношения в области климата.

В 2022 году правительство Румынии учредило Межведомственный комитет по изменению климата, который объединяет всех основных игроков, способных продвигать повестку дня в области изменения климата. В моей команде я назначил государственного советника по вопросам изменения климата и энергетического перехода, который также вносит свой вклад в обеспечение комплексного и справедливого перехода к зеленой экономике.

У нас один из самых низких показателей выбросов на душу населения в ЕС. В 2021 году выбросы парниковых газов в Румынии уже сократились на 71% (цель ЕС на 2030 год - 55%).

Нам посчастливилось иметь довольно сбалансированную энергетическую структуру. Румыния занимает 11-е место в ЕС по доле возобновляемых источников энергии в общем объеме потребления. В Центральной и Восточной Европе Румыния занимает 3-е место после Хорватии и Словении. В этом году почти 60% нашей электроэнергии было выработано за счет возобновляемых источников энергии. До 2030 года Румыния обязалась увеличить долю возобновляемых источников энергии до 30,7%. Основное внимание уделяется ветровой и солнечной энергии, гидроэнергетике и топливу из биомассы.

Румыния является вторым по величине производителем природного газа в ЕС. Наши запасы природного газа на суше составляют около 100 миллиардов кубометров. Запасы в Черном море оцениваются в 84 млрд. кубометров. Атомная составляющая в нашем энергетическом балансе имеет столь же важное значение (20%) с крупными проектами на будущее, включая внедрение технологии малых модульных реакторов.

Очень важным является наличие денег для осуществления зеленого перехода. Объем средств, выделяемых ЕС на реализацию зеленого проекта, беспрецедентен.  Мы подсчитали, что до 2023 года будут направлены средства в размере до 48 миллиардов евро в рамках Плана восстановления и устойчивого развития, Фонда модернизации, плана REPowerEU, Фонда справедливого перехода, Социального фонда по борьбе с изменением климата, и это лишь некоторые из них.

Правительство выделяет государственное финансирование (включая средства из ЕС и госбюджета) как для обеспечения энергоэффективности общественных и жилых зданий, так и для создания новых мощностей по производству чистой зеленой энергии из солнца, ветра, геотермальных источников и так далее. Как частным компаниям, так и, в некоторых случаях, государственным органам предлагается финансовая поддержка в виде грантов на создание мощностей по производству «зеленой» энергии. Кроме того, государственное финансирование предусмотрено для электроэнергетической и газовой инфраструктуры, систем отопления и производства «зеленого» водорода. В Румынии население в целом получает государственные субсидии через Фонд окружающей среды на приобретение солнечных панелей, производство экологически чистой электроэнергии и даже перепродажу ее в сеть. Кроме того, через программу RePowerEU, которая является новым компонентом в рамках национального плана по восстановлению и повышению устойчивости и находится на заключительном этапе согласования с Европейской комиссией, домохозяйства, подверженные энергетической бедности, получат субсидии, чтобы иметь возможность производить солнечную энергию с помощью солнечных панелей и батарей, позволяющих также запасать энергию.

Наши инструменты государственного финансирования, в основном подпитываемые политикой ЕС, такой как политика сплочения, позволяют нам придать зеленое, благоприятное для окружающей среды направление частным и государственным инвестициям и общественным услугам. Деньги предоставляются при условии соблюдения румынскими предприятиями и администрациями экологических стандартов в своей деятельности и товарах.

«Зеленый» переход также подразумевает новые альянсы и партнерства. Например, первый подводный электрический кабель в Черном море, который соединит энергосистемы Кавказа и континентальной Европы (Азербайджан, Грузию, Румынию и Венгрию).

CE: На чем следует сосредоточить внимание Румынии в пост-пандемический период?

Марчел Чолаку: Пандемия Covid стала огромной, разрушительной и болезненной проблемой для всего человечества, особенно для уязвимого населения и уязвимых экономик. Румыния не была исключением.

Однако на данный момент я хотел бы отметить, что этот кризис предоставил стимул и средства для приспособления и перестройки наших экономик, для инвестирования в более экологичные, умные, устойчивые предприятия и государственные услуги. Также, с точки зрения направленности, я подчеркну, что одной из основных текущих целей Румынии является вступление в Организацию Экономического Сотрудничества и Развития и обеспечение полного соответствия экономическим, социальным, экологическим стандартам, а также уровню и качеству жизни, разделяемым наиболее развитыми экономиками мира.

В постпандемическом периоде Румыния как член Европейского союза получает значительно больший пакет финансовой помощи, чем предполагалось до 2020 года. Это средства, которые мы должны расходовать разумно, целенаправленно, чтобы повысить нашу экономическую конкурентоспособность, уровень нашей региональной безопасности и уровень жизни нашего населения.

Давайте говорить цифрами. Выделенные Румынии 29 миллиардов евро в рамках Механизма восстановления и устойчивости (включая новый план RePowerEU) дополняют классические европейские средства, доступные Румынии в рамках Политики сплочения (31,5 миллиардов евро) и Общей сельскохозяйственной политики (почти 16 миллиардов евро).

Мы сосредотачиваем наши инвестиции на строительстве транспортной инфраструктуры, которая соединяет наши регионы и является в высшей степени мультимодальной, а также связывает нас с основными европейскими коридорами (автомагистрали, железные дороги, порты, автодороги). Инвестиции также фокусируются на экологичной мобильности и эффективном общественном транспорте, на более надежной, экологичной и цифровой экономике (с упором на сельское хозяйство, ИТ, производственные мощности), и на обес­печении более усовершенствованных цифровых и эффективных государственных услуг (с четким акцентом на наши системы государственного образования и общественного здравоохранения).

Тем не менее, европейское финансирование запрограммировано на устранение некоторых наших собственных системных уязвимостей, таких как бюрократически перегруженное и медленное государственное управление или высокий уровень бедности,  высокий уровень ухода из школ, старение населения, а также растущий дефицит квалифицированной рабочей силы. По моему собственному убеждению, мой принцип заключается в том, что деньги не могут решить все проблемы или обеспечить развитие, которое заслуживает Румыния. Амбициозные, порой трудные реформы необходимы и готовятся к тому, чтобы все эти десятки миллиардов евро, вливаемые в нашу экономику, действительно обеспечили желаемое качество ведения бизнеса и жизни в Румынии.

CE: Какие изменения привносит цифровизация в экономическую систему?

Марчел Чолаку: Во-первых, цифровизация создает гораздо более эффективное отношение между гражданами и госучреждениями.

Мы говорим о сокращении бюрократических процессов, меньшем пребывании в очередях за получением различных официальных бумаг, улучшении взаимодействия  с гражданами и усовершенствовании уровня сбора налогов, который только увеличится с предоставлением им доступа к приложениям и сокращением времени, затрачиваемого на стояние в очередях, заполнение бланков и прохождение процедур, замедляющих ход работы.

Во-вторых, новые цифровые технологии повышают производительность. Это в значительной степени способствует развитию новых фирм, предлагая возможности и новые, более разнообразные категории рабочей силы, что оказывает сильный экономический эффект. Кроме того, развитие новых фирм повышает конкурентоспособность. Наша миссия состоит в том, чтобы поддержать новые фирмы в их росте и помочь им достичь экономической стабильности.

В-третьих, цифровизация снимает географические барьеры, приводя к расширению возможностей рынка и новым бизнес-моделям, создающим инновационные способы привлечения капитала на рынок, а также повышения эффективности.

В заключение, влияние цифровизации представляет собой эпоху далеко идущей трансформации экономической системы, затрагивающей все аспекты бизнеса, коммерции и потребительского поведения. От повышения эффективности до разработки новых бизнес-моделей цифровизация открывает огромные возможности для национальной и глобальной экономической системы.

CE: Какое значение придается сотрудничеству с государствами Каспийского региона, особенно с Азербайджаном?

Марчел Чолаку: Война на Украине и санкции, введенные ЕС и его партнерами в отношении России, оказали и, несомненно, продолжат оказывать долгосрочное влияние на цены на энергоносители, придавая новую динамику энергетической безопасности во всем мире.

В этой связи мы хотели бы подтвердить участие Румынии в развитии «Зеленого энергетического коридора», который соединит регион Каспийского моря с Черным морем и Европейским союзом, инициатива, которая была официально оформлена в декабре 2022 года в Бухаресте, где правительства Азербайджанской Республики, Грузии, Румынии и Венгрии подписали «Сог­лашение о стратегическом партнерстве в области развития и передачи зеленой энергии».

Последняя встреча, связанная с этой инициативой, состоялась 26 июля, также в Бухаресте, где был подписан Меморандум о взаимопонимании по созданию совместного предприятия между четырьмя странами. По этому случаю стороны отметили, что технико-экономическое обоснование начальной стадии проекта на Черном море будет готово к концу 2023 года.

Румыния также заинтересована в объемах каспийского природного газа, которые могли бы поступать на румынский рынок, а затем и на рынки Центральной и Юго-Восточной Европы.

Завершение строительства и коммерческая эксплуатация IGB могли бы облегчить Румынии доступ к объемам азербайджанского природного газа в ближайшем будущем, который также мог бы быть распределен в дальнейшем, чтобы сбалансировать энергетическую безопасность наших восточных партнеров - Молдовы и Украины.

Мы готовы работать с участвующими государствами-членами и нашими каспийскими партнерами, чтобы использовать транспортную инфраструктуру, предлагаемую интерконнектором RO-BG, газопроводом BRUA и интерконнектором RO-HU, в качестве важного жизнеспособного связующего звена с Центральной Европой в возможном будущем расширении Южного Газового Коридора.

В заключение я хотел бы отметить, что в нынешней крайне тревожной и нестабильной ситуации с безопасностью, Азербайджан продемонстрировал, что он является надежным партнером в плане обеспечения стабильности в регионе и укрепления европейской энергетической безопасности.

Я хочу подтвердить позицию Румынии в отношении решения проблем в регионе Южного Кавказа на основе строгого соблюдения принципов международного права, включая суверенитет и территориальную целостность государств, как это предусмотрено в Уставе Организации Объединенных Наций. Благодарюзавнимание.

БлагодаримВасзаинтервью

 Caspian Energy (CE): EU plans to become climate-neutral by 2050. Will it be public or private investments playing a major role in achieving this goal during the transition period? What measures have been taken or conditions were set up to mobilize funding to support the energy transition?

Mairead McGuinness, European Commissioner for Financial Stability, Financial Services and the Capital Markets Union:  The EU will need additional investments of over EUR 620 billion annually to meet the objectives of the Green Deal and RepowerEU, along with investments of EUR 92 billion until 2030 to meet the objectives of the Net Zero Industrial Act. Public funding will play a role – but the scale of investment required is beyond the capacity of the public sector acting alone. That’s why we have sustainable finance: to channel private financial flows into economic activities that support the transition to sustainability.

Private interest in sustainable investment has grown considerably in recent years but requires rules and guidelines for sustainable finance that are clear, consistent, and robust.  To that end, the EU has put in place three pillars:

- First, the EU Taxonomy: this is a detailed glossary on sustainable economic activities. It aims to support investors to finance transition and sustainable projects that substantially improve the environmental performance of activities across all key economic sectors. By clearly defining what is aligned with EU environmental goals, the EU Taxonomy seeks to encourage companies to launch new projects, or upgrade existing ones, to meet these criteria. Alongside the Taxonomy, an important step towards fighting greenwashing and other types of misinformation was the adoption in June of a proposal on the transparency and integrity of ESG rating activities.

- Second, disclosures: Through the Sustainable Finance Disclosure Regulation and the Corporate Sustainability Reporting Directive, the EU has also put in place a comprehensive disclosure regime impacting the whole financial sector to increase transparency about environmental, social and governance (ESG) impacts, risks, and opportunities and following a double materiality approach. The forthcoming European Sustainability Reporting Standards will contribute to completing this framework by enabling companies to communicate sustainability information in a standardised and proportionate manner, and accordingly facilitate their access to sustainable finance.

- Third, a set of investment tools: such as the EU Green Bond Standards and the EU Climate Benchmarks which aim to support financial market participants in their efforts to align their investment strategies with the EU’s climate and environmental goals.

We are now focusing on completing this framework, while at the same time ensuring it works effectively to help the real economy in the transition. Our objective is to keep environmental ambition high and related burdens low, ensuring the long-term competitiveness of our companies.

On 13 June, we presented a package that strengthens these foundations and make sure everything works well in practice.

- As part of this package, we presented an overview of recent measures the Commission has taken to address key implementation issues reported by stakeholders. These measures aim to ensure rules are as easy to implement as possible, clear, and consistent, while minimising administrative burdens as much as possible. The Commission will continue its work on improving the usability of the taxonomy and the wider sustainable finance framework, with the support of the European Supervisory Authorities and the Platform on Sustainable Finance, and based on continuing stakeholder engagement.

- We have clarified that sustainable finance is not only about companies that are already green. In particular, we have provided guidance on how the EU taxonomy, EU Green Bond Standard, the Benchmark Regulation and our other tools can be used voluntarily by companies at different starting points to attract capital for financing projects for their transition and in ways that ensure a trusting environment for investors and the credibility of transition investment opportunities.

CE: Dear Madam Commissioner, we would like to hear from you more about the advantages of the MiCA regulation, about the way it will protect consumers and safeguard financial stability? 

Mairead McGuinness: MiCA is about providing market integrity, protecting consumers and investors and ensuring financial stability in crypto-asset markets. The EU is the first major jurisdiction in the world with thorough, bespoke rules covering all crypto-assets (including stablecoins) that don’t qualify elsewhere under existing financial services legislation. We’re moving these previously unregulated crypto-assets into the regulated space

For example, it would address risks of market manipulation (and subsequent volatility), theft of crypto-assets stemming from providers having inadequate IT security in place. Many crypto-assets are speculative instruments and still reserved for investors who are prepared to make these risky investments. MiCA would ensure that this is clear for all potential retail investors in advance of any possible investment.

There would also be the possibility of product intervention in cases where a crypto-asset or a crypto-asset activity gives rise to significant investor protection concerns or poses a significant threat to markets.

CE: To what extent has the green financing strategy been developed, and how do you assess the implementation progress of the European Green Deal? 

Mairead McGuinness: The European Green Deal sets very ambitious goals, which would eventually lead us to climate neutrality by 2050. We know that public money won’t be enough and we have been working hard to ensure the financial system and corporates play their role in the transition. 

We started with our first sustainable finance action plan in 2018 and in just five years, we’ve built a strong rulebook that supports the flow of private finance towards sustainable investments.

The good news is that the EU sustainable finance framework is increasingly being used by the market, facilitating private finance for green and transition investments. For instance, the first indications of corporate taxonomy reporting from this year are encouraging, with companies across key sectors making good use of the taxonomy as part of their sustainability efforts. The first reporting data we are getting, although not yet complete, confirms that the EU Taxonomy is a standard that companies can usefully employ on the ground to advance their transition. 63% of the STOXX Europe 600 companies reported their taxonomy-alignment figures already, and 30% of these companies reported non-zero alignment. But what is even more encouraging is that these companies reporting non-zero figures have on average 23% taxonomy-aligned capital expenditure, 24% taxonomy-aligned operational expenditure and 17% taxonomy-aligned revenues. 

In addition, recent figures on the EU Climate Benchmarks show that the Paris Aligned Benchmarks (PABs) and Climate Transition Benchmarks (CTBs) have been recognised by major investment institutions, including public institutions and non-EU institutions, as solid tools to help investors tailor their portfolios to follow a decarbonisation pathway. Assets under management of financial products referencing a PAB or CTB benchmark have already reached an estimated EUR 116 billion in 2023.

The benefits from applying the framework will increase with the progressive availability of data. The European Single Access Point – which will offer a one-stop-shop for public financial and sustainability-related information about EU companies – will enable digital and open access to that data.

CE: What are the latest digital technologies introduced in the financial system of the EU? 

Mairead McGuinness: Digitalisation is transforming finance. It leads to new ways of producing financial services and products, new ways of consuming them and new types of entities distributing and promoting them. Innovative market participants are deploying new technologies and existing business models are evolving. All this has a direct impact on how we regulate and supervise.

Our Digital Finance Strategy sets out to foster innovation while managing the risks. I would like to mention in particular two technologies which have the potential to transform finance, and which we are taking into account in our regulatory work.

First distributed ledger technologies, or DLT. These technologies are at the heart of crypto assets which have seen many instances of scams and instability, calling for much tighter regulation of the sector, and the EU has responded with the MiCA legislation. But if properly regulated, DLT also has the potential to make capital markets more efficient and make access to them cheaper including for smaller companies. This is highly relevant for our objective to develop the Capital Markets Union in the EU. This year, we launched a pilot DLT, both established financial companies and newcomers are able to experiment with issuing, trading and settling shares or bonds using blockchain technology. I want to encourage financial firms to consider participating and we are awaiting the first projects with great interest.

Second, the financial sector is increasingly using AI. We see it used for detecting fraud, assessing people’s creditworthiness and in assessing risk more generally, in financial advice, when making investment decisions and when executing trades. There has been a renewed interest in AI following the release of generative AI systems like ChatGPT.  Generative AI is likely to broaden the uptake of AI generally, including in the financial sector. AI can reshape client experiences, transform the operations of financial institutions, improve risk and fraud management processes and help with regulatory compliance. It can improve accuracy and efficiency in decision-making, it can improve fraud detection and prevention, it can automate customer service and improve risk assessment and management. But if not properly handled, AI also creates risks, for example risks of exclusion. The EU has therefore proposed a broad regulatory framework, the AI Act, which cuts across sectors, and we hope that the European Parliament and the EU Member States will agree on it in inter-institutional negotiations as soon as possible.

Thank you for the interview

Caspian Energy (CE): What does Eastern Partnership mean to the EU? To what extent has the trade-economic partnership been expanded with the Eastern Partnership countries?

Olivér Várhelyi, European Union Commissioner for Neighbourhood and Enlargement: As its name indicates, this is first and foremost a partnership between the Eastern neighbours and the EU.  The Eastern Partnership – a joint policy initiative - is based on close cooperation through which we offer tangible benefits to citizens and the economies of our partner countries, leading to an increased political and economic integration within the region and with the EU.

For the last 14 years this Partnership has been a successful tool for building resilience and promoting our shared values. Furthermore, recognizing the European perspectives of Ukraine, Moldova, and Georgia, and granting the status of candidate country to Ukraine and to Moldova, are proof of its success bringing these countries closer to the EU.

We are convinced that this regional framework remains a valid and important tool – in synergy with our enlargement policy – to address existing challenges from energy supply to food security. There is still so much the Eastern Partnership can do to promote a stable, peaceful and prosperous Europe and Eastern Neighbourhood, to the benefit of both. Through the Eastern Partnership, which includes a 17 billion euro worth of Economic and Investment Plan, the EU is contributing to a more diversified economies in the region attracting investment and creating growth and jobs. It has also opened more trade and business opportunities as we improve connectivity, i.e. transport and digital infrastructure, energy security and efficiency infrastructure, as well as invest in young people. Moreover, the EU has concluded Deep and Comprehensive Free Trade Areas with Ukraine, Moldova and Georgia as part of our Association Agreements with those countries. These are some of the EU’s most ambitious agreements worldwide. They eliminate most tariffs and quotas in our trade as well as providing for alignment of their national legislation with EU legislation in areas such as public procurement, food and product safety. We also have close economic ties with Azerbaijan. Noteworthy is the Partnership and Cooperation Agreement - with negotiations underway to update it - that aims to further boost trade. All this bring our partners’ economies closer to the EU internal market, bringing jobs, growth, innovation and higher standards to the people of the region. Trade between the EU and the Eastern Partnership region has increased by over 20% in a decade, and the EU is now the main trading partner for four of the partners.

CE: What criteria should a candidate for EU enlargement meet?

Olivér Várhelyi: The European Union is an anchor of peace, stability, and prosperity in the world. And enlargement is a key policy as well as our primary tool to spread peace, stability, and prosperity further to our partners in our neighbourhood who are committed to our values and wish to join us.

The European Commission has been relentlessly working on advancing the accession process for the Eastern partners and the Western Balkans.

From 2023, our annual enlargement package will include 10 countries, as Ukraine, Moldova, and Georgia are now also part of the enlargement reporting process. We will provide a full assessment of the implementation of their progress in the autumn and make recommendations on the way forward. But let me be clear; enlargement remains a merit-based process. There are no shortcuts; the Copenhagen criteria must be met by all. Also, important to underline that the process follows the new methodology, so the fundamentals are at the centre of our assessment.

CE: What are the values that the enlargement policy is based on, what is its practical expediency for the EU? What real problems of the European space does it allow to solve?

Olivér Várhelyi: The EU enlargement policy aims to promote peace, stability, and reconciliation in Europe. Therefore, for any country it is a strategic choice to apply for EU membership. The Western Balkans and lately, Ukraine, Moldova and Georgia have chosen to be part of an alliance of strong and prosperous nations. Also accepting these countries was a strategic choice on the EU’s side as negotiations at the end lead to the full EU membership offering numerous benefits. One of the first, most visible benefits is that these countries can join the Single Market where goods, people, capital and services are free to move.

Therefore, enlargement promotes economic growth and prosperity for our partner countries, fostering economic integration and cooperation.

For this reason, at the beginning of this Commission’s mandate we set up a substantial EUR 30 billion Economic and Investment Plan for the Western Balkans with which we are progressing well. We approved another 14 investment flagship projects. So in total we approved 54 flagship investments with a value of EUR 2.3 billion in EU grants, that will leverage up to EUR 8 billion in investment in the next years.

Being part of the enlargement policy also means that we are there when it is needed. As the consequences of Russia’s war against Ukraine needed fast mitigation, the EU decided to support the Western Balkans with a EUR 1 billion Energy Support Package, to help these countries to cushion the drastic increase of energy prices for businesses and vulnerable households in the immediate term, and to support the energy transition and security of supply over the short and medium term. This year we disbursed the first tranche to all our partners in the Western Balkans - EUR 450 million, anticipating 90% of the overall EUR 500 million budget support. We look forward to the implementation of the national energy action plans to disburse the rest of the funds. The second part of the package – also worth EUR 500 million – is provided via the Western Balkans Investment Framework to support the region over the short- to medium-term.

Moreover, as there is a new momentum behind enlargement, we want to accelerate the accession of the Western Balkans. Therefore, last month we announced a new growth plan for the region. This new plan is based on four pillars. First, to increase the integration with the EU’s Single Market well before accession. Second, to boost regional economic integration based on EU rules. Third, to deepen reforms to accelerate regional growth and promote economic convergence. And fourth, an increased package of pre-accession funding to support all of this.

The message from the EU is clear; we are ready to reinforce our ties with enlargement countries and accelerate the accession process. Certainly, for this work, we also need a firm commitment from our partners to continue and accelerate the implementation of their EU reforms and reinforce regional cooperation so we can all build on the enlargement momentum.

CE: What are the outcomes of the Eastern partnership – EU summit dated 2021? How is the cooperation program being implemented in today’s conditions?

Olivér Várhelyi: At the 6th Eastern Partnership Summit in December 2021, EU Member States and partners reaffirmed their strong partnership and solidarity. Together, they agreed to focus on an agenda of recovery, resilience, and reform, centred around two pillars to bring our people and economies closer together: good governance, and investment through the Economic and Investment Plan (EIP).

Russia’s war of aggression against Ukraine has only made these priorities more relevant. However, in order to make the best possible use of the Eastern Partnership, it has to work in a way that is more flexible, focused and tailor-made to address the different needs and priorities of each partner country and that supports the EU path of Ukraine, Georgia and Moldova. Through this revitalised framework, we will continue to step up our engagement on security, good governance, and socio-economic recovery. We will continue to invest in the green and digital transition, energy independence and health resilience. Our vision and determination are very much shared both by Member States and partners. The continued implementation of the EUR 17 billion Economic and Investment Plan (EIP) will be key for supporting these priorities across the region. The EIP is already delivering on the ground. Less than two years after the EIP was launched, EUR 5.3 billion have already been mobilised through bilateral and regional grants, blending operations and guarantees, of which EUR 3.2 billion are supporting the implementation of flagship projects.

In Azerbaijan, for example, our assistance has contributed to rolling out high speed internet to rural areas, improving waste management, or saving energy and money by making buildings more energy efficient. Moreover, we are also connecting the EU and the South Caucasus in a very physical sense through digital and energy cables under the Black Sea.  

CE: In the recent exclusive interview to Caspian Energy, PM of North Macedonia Mr. Dimitar Kovachevski spoke about the progress of the accession negotiations with the EU. When do you expect North Macedonia to become a full-fledged member of the EU?

Olivér Várhelyi: The holding of the first political Intergovernmental Conference with North Macedonia last year was a major breakthrough and marked the beginning of a new phase in the EU accession process. The Commission launched immediately the screening of the EU acquis, which is the first step in the negotiating process. The screening is firmly on track and is proceeding smoothly.

The date of accession will depend on the speed of implementation of EU related reforms. Over the upcoming period, North Macedonia needs to use the full potential of the screening process to accelerate reforms, focussing on key areas of the rule of law, the judiciary, the fight against corruption and organised crime, as well as the public administration reform. Progress on these fundamental reforms will determine the overall pace of negotiations. Further, North Macedonia has committed to amending its constitution. This is a sovereign decision. The country provides a good example of a multi-ethnic society. Amending the constitution will further advance fundamental rights. Therefore, it is important that both government and opposition, as well as other parts of the society, work together for the EU future of North Macedonia.  On our side, we remain committed to supporting North Macedonia to advance on its EU accession path.

CE: How do you assess the cooperation with Türkiye, a key partner of the EU?

Olivér Várhelyi: Türkiye remains a candidate country and a key partner of the European Union. We have a strong, strategic interest in the development of a cooperative and mutually beneficial relationship with Türkiye. The current geopolitical situation makes it ever more relevant to intensify cooperation for our shared prosperity and stability, including in the field of connectivity, digital, energy, human capital, migration and trade. As regards energy, the European Union seeks predictable and reliable partners for energy diversification and security. Türkiye continues to be a reliable transit country of natural gas and plays a central role in the expansion of the Southern Gas Corridor. There is considerable potential in stepping up cooperation across the board, including the development of offshore wind energy, green energy transition, nuclear safety and security. In this regard, the newly established Turkish Investment Platform opens the door to Türkiye to the European Fund for Sustainable Development+ that will mobilise capital and leverage funding to European and Turkish businesses and private sector. This innovative financial instrument will ensure that the EU can provide guarantees to mutually beneficial investments in Türkiye, through the support of the European financial institutions, including in the field of energy.

Thank you for the interview

Caspian Energy (CE): Mr. Levits, how would you assess the results of the visit made to Azerbaijan early in March?

Egils Levits, Fmr. President of the Republic of Latvia: Latvia and Azerbaijan have built stable bilateral ties and Latvia is keen to continue political dialogue on all levels. Local governments in both countries have already signed 14 different cooperation agreements, while Latvia and Azerbaijan will mark the 30th anniversary of diplomatic relations in 2024. Economic relations between Latvia and Azerbaijan have been on the rise in recent years. We are ready to discuss deeper cooperation in areas such as information and communications technologies, smart energy and green technologies. Transport and logistics are another sector. Azerbaijan is key for EU’s efforts to diversify natural gas suppliers and routes, thereby strengthening Europe’s energy independence. We would like to expand this cooperation to renewables.

Latvia is one of those NATO member states that support ever closer cooperation between the Alliance and Azerbaijan in scope of the Partnership for Peace initiative. It is committed to keep Latvian embassy in Baku as the Allied contact point embassy until 2024.

Latvia is ready to contribute to stronger international organisations and rules-based international order – a goal that could be pursued more successfully together with Azerbaijan, and in the build-up to Latvia’s candidature to the UN Security Council in 2025.

 CE: What are your impressions of the 10th Global Baku Forum held with your participation?

Egils Levits: It was an honour and great pleasure to participate at the opening of the 10th Baku Global Forum in the spring of 2023. In times when the world is changing rapidly and so unpredictably, we need truly global dialogue. The insights of current and former leaders assembled at the Baku Global forum are founded on real experience.

I was especially glad to hear the growing support for the establishment of an ad hoc international tribunal to try Russia for the crime of aggression against Ukraine. It is of utmost importance that the international community responds to such a grave attack on the international rules-based order, embodied in the UN Charter since 1945.

This was my message also when introducing the discussion on how to foster resilience in the face of multiple crises and threats to security of both states and individuals.

CE: Cooperation in which sectors of the economy promotes the establishment of much closer relations between our countries?

Egils Levits: Historically the Latvian companies have been strong in exporting to Azerbaijan products from the traditional sectors of agriculture, food and pharmaceuticals. However, we would like to add value to our trade relations in Azerbaijan by offering Latvian smart city, green technology and logistics solutions.

For Azerbaijan companies it is important to know that we are in the centre of the innovative North European region, and we can become gateway to European single market for your companies.

During the recent visit the Director General of the Investment and Development Agency of Latvia, Kaspars Rožkalns, signed the Memorandum of Understanding with its counterpart – the Export and Investment Promotion Agency of the Republic of Azerbaijan. The main cooperation areas outlined in the memorandum are bioeconomy, digitalization and biomedicine, with a special emphasis on pharmaceutics. Transport and logistics are an area where we see cooperation increasing. In May 2023, Latvian national airline airBaltic restarted direct flights between Riga and Baku, helping not only businesspeople to travel but allowing tourism to increase once again.

CE: Could you please tell us about trends registered in the field of economic relations of both states?

Egils Levits: After the global COVID-19 pandemic and the supply chain disruptions that followed, Russia’s aggressive war in Ukraine has destabilized international trade. However, the trade volumes between our countries indicate growth and there are planned activities in the future, which can accelerate our economic cooperation.

For example, the Latvian Chamber of Commerce and Industry with their Estonian and Finnish partners are engaged within the “LEF network to Azerbaijan” project. This project will be a good opportunity for Azerbaijan companies to make new contacts with the Baltic-Nordic region countries. For the next three years the plans of this project include mutual trade missions and business events.

CE: Azerbaijan is contributing to the energy security of the European Union. What are the prospects of cooperation between EU and Azerbaijan in the area of renewable energy?

Egils Levits: The current geopolitical situation pushes us to work harder towards energy transition and reaching global climate goals by reducing the dependency on fossil resources. We know that in addition to Azerbaijan’s already existing thermal and hydro power plants, there is a huge potential for the wind energy generation from the Caspian Sea.

Similarly, in Latvia we have plans to develop more onshore wind farms, as well as offshore wind energy capacity from the Baltic Sea.

We support the EU–Azerbaijan Memorandum of Understanding on Cooperation in the field of energy. We are also glad to hear about the recent visit of the Commissioner for Energy, Kadri Simson, to Azerbaijan and that the future cooperation in renewable energy exports to the EU were discussed.

During my visit, Latvian entrepreneurs visited the hybrid (solar and wind) alternative energy station in Gobustan, and Latvia would like to see Azerbaijan succeed in harnessing the potential of renewable in power generation.

The EU and its companies could help with our know-how, technology and private investments. In order to ensure the conditions for rapidly scaling up renewable energy generation capacity investment, we would encourage Azerbaijan to proceed with an effective auction regime for renewable energy on the back of the state-of-the-art framework that has been developed with the technical assistance provided by the EBRD.

Thank you for the interview