Не секрет, что коронавирусная инфекция COVID19, получившая довольно широкое освещение в мировых СМИ, кроме рекордного падения цен на энергоносители, также послужила своеобразным катализатором осознания «энергетической системы координат», в которой мы все находимся и которой так не хватало для понимания необходимости реформирования того, что мы привыкли называть энергетической безопасностью.

Нефть из самого ликвидного в XX веке товара все более усиленными темпами превращается в товар – изгой,  экологически чистые энергоресурсы все более наступают ей на пятки. При этом не важно, что ветровая энергетика не стабильна и не менее убийственна для флоры и фауны, чем нефть, а солнечная энергетика помимо капризов погоды также занимает огромные территории и не имеет технологий хранения и транспортировки на дальние дистанции. Кроме того, на производство литиевых батарей для электромобилей требуется энергоемкость на 30% превышающая производство традиционного топлива, при этом его «углеродный след» оказался на 20-60% выше, чем при производстве двигателей внутреннего сгорания.

В погоне за сохранением «привычного распорядка вещей», мы продолжаем терять 65% популяции пчел, которые ответственны за жизнь 80% растительности на Земле, никто больше не хочет дышать продуктами жизнедеятельности организмов, почивших в мир иной 5 миллионов лет назад, наши океаны задыхаются от мусора и через каких то 30 лет на планете просто не останется чистой питьевой воды, а также ее флоры и фауны.  Что мы имеем, это локальные рынки возобновляемых энергоресурсов, которые при всей своей эффективности все же  носят сезонный характер.  Это одна из причин, почему нефть держится за счет искусственного регулирования, хотя в последнее время все больше уступает эту ведущую роль природному газу и его жидким фракциям. Газ сегодня воспринимается инвесторами, аналитиками и маркетологами как естественный переходный энергоноситель, призванный ликвидировать зависимость от угля и нефти.

Роль природного газа в Евросоюзе должна серьезно сократиться к середине века, сказала глава генерального директората Еврокомиссии (ЕК) по энергетике Дитте Юуул Йоргенсен в ходе онлайн-конференции Атлантического совета. Однако в наборе используемых Евросоюзом энергоресурсов (так называемом энергомиксе),  природный газ играет «очень-очень большую роль», на него приходится более трети энергопотребления, и в обозримом будущем газ останется важным источником энергии для Евросоюза.

«Я думаю, важно посмотреть на роль газа в нашем энергомиксе в долгосрочной перспективе. Ясно, что при приближении к 2050 году, к климатической нейтральности нашей экономики роль газа будет намного меньше, чем сейчас. Но это - через 30 лет», - сказала она.

Еврокомиссия хотела бы, чтобы использование природного газа в Евросоюзе было заменено более «чистыми» источниками энергии, отметил замглавы этого директората Клаус-Дитер Борхардт ранее на той же конференции. Однако сделать это можно, когда и если у ЕС будут альтернативные виды энергии в объёмах, в которых нуждается его энергосистема, подчеркнул он.

Саммит глав государств Евросоюза в декабре договорился о переходе к так называемой климатической нейтральности к 2050 году. В начале марта Еврокомиссия предложила документ, который должен обязать ЕС стать климатически нейтральным к середине века. Речь идет о законопроекте, который устанавливает обязательную для исполнения цель – итоговый объем выбросов парниковых газов в атмосферу в союзе должен стать нулевым к 2050 году.

Между тем европейский рынок становится все более глобальным, в марте этого года украинская Нафтогаз подписала с американской  Louisiana Natural Gas Exports договор  о закупках около 5,5 миллиарда кубометров американского сырья в течение двадцати лет. В пакете идут еще два контракта: на хранение заокеанского топлива в газовых хранилищах Украины и на строительство и эксплуатацию газотранспортной инфраструктуры между Польшей и Украиной.

LNG стирает границы, снижая зависимость газа от нефтяных котировок, чем больше объемы торговли спотовым газом,  тем больше вероятность что в ближайшее время газ вырвется в свободное ценообразование, тогда партии LNG как на европейских, так и азиатских биржах, столкнутся в конкурентной борьбе с трубопроводным газом, стимулируя инвестиции в газовый upstream и стабильный рост газового баланса, что и требуется стратегическому инвестору.

У газа есть свой плюс – у него  нет регулятора наподобие ОПЕК, что не помешало ему естественным путем контролировать поставки соответственно спросу во время кризиса.

ОАПЕК

Вся история нефти XX века это фактически ее использование в качестве экономического «оружия», что напоминает о  нефтяных эмбарго, например,  введенное в октябре 1973 года. США за всю свою историю установила количество эмбарго на нефть, больше чем любое другое государство, включая введение нефтяного эмбарго в течение двух десятилетий на Японию до начала II Мировой Войны, на Советский Союз в 1960 году, на Северную Африку, Бирму, Сербию, Гаити, Ливию, Ирак, Иран и Судан.

Некоторые Арабские государства производители нефти вводили эмбарго в 1956, 1967 и 1973 годы  на государства, являющимися сторонниками США и западных стран.  Они тем самым, в  1967 и 1973 гг. хотели заставить страны, поддерживающие Израиль поменять свою политику, оказать на него давление во время войны  1967 года.

Самым важным итогом эмбарго, введенного в 1967 году, стало возникновение Организации Арабских стран-экспортеров нефти (ОАПЕК) впоследствии  соответственно - Организацией стран-экспортеров нефти (ОПЕК).

Когда в 1974 году цены на сырую нефть резко поднялись, некоторые члены ОАПЕК,  посчитали их слишком высокими. Саудовская Аравия начала беспокоиться, что высокие цены на нефть могут разрушить экономику западной Европы, тем самым усилиться коммунистический блок, альтернативные технологии, что может в будущем привести к отсутствию необходимости в потребности нефти и тем самым ОАПЕК как организация может прекратить свое существование.

В январе 1974 года министры нефти дали добро на увеличение добычи на 10% вместо запланированного увеличения на 5%. Введенное эмбарго по мнению официальных лиц США закончилось 18 марта 1974, а в отношении Нидерландов - 11 июля 1974 года.

ОПЕК +++..

Сегодня ОПЕК потеряла прежнюю политическую роль, количество ее участников расширилось  и ее основная функция – поддержание значимости роли нефти как основного мирового энергоресурса во время последнего кризиса, оказалась провальной. ОПЕК   влияет на рынки все меньше. Поэтому природный газ, который является наиболее экологически чистым энергоносителем, все больше нуждается в отвязке от нефтяных котировок, а ОПЕК в возможном прекращении деятельности. 

ОПЕК ухудшило прогноз снижения мирового спроса на нефть из-за пандемии коронавируса: во втором квартале 2020 года ожидается падение спроса до уровня 81,3 млн баррелей в сутки. А 12 апреля 2020 года Саудовская Аравия, Россия и другие нефтедобывающие страны, входящие в ОПЕК+ договорились сократить добычу нефти на 9,7 млн баррелей в сутки в мае и июне или на 23% относительно исходного уровня, затем в июле - декабре 2020 года это ограничение будет смягчено до 7,7 млн баррелей в сутки, или 18%, а в период с января 2021 до апреля 2022 года уровень ограничений составит 5,8 млн баррелей в сутки, или 14% от базового уровня.

Предыдущая сделка действовала три года — с начала 2017-го до 31 марта 2020 года. В 2009 году ОПЕК сокращал добычу нефти для целей восстановления роста цен только на 3 млн б/с, а в 1999 году — на 4 млн б/с.

Современный ОПЕК это громоздкий формат, состоящий из 23 стран, получил новое название «ОПЕК+++». И это беспрецедентное сокращение в истории ОПЕК и всего нефтяного рынка не помогло, цены продолжили падение. На настроение трейдеров больше влияли данные о хранилищах нефти в США или ситуация с очередным коронавирусным локдауном, чем сокращения в рамках ОПЕК+++. На фоне данных о нарушениях договоренностей со стороны некоторых членов организации, а также огромных убытков нефтегазовых majors, актуальность ОПЕК c точки зрения свободного рынка и дальнейшей инвестиционной привлекательности нефтегазовой отрасли, требующей стабильности, а не искусственного регулирования, все больше ставится под большой вопрос.

Как известно, уже 22 апреля стоимость эталонной марки в моменте опускалась ниже 16-ти долларовой отметки. В оставшиеся дни апреля европейская нефть торговалась в коридоре 20-24 доллара за баррель. А в последний день месяца котировки повысились до 26 долларов и выше, что стало реакцией на данные Минэнерго США по запасам нефти и нефтепродуктов, а также, возможно, ожиданий участников рынка стимулирующих мер от ФРС США.

Еще более драматично развивались события на американском рынке, 20 апреля на торгах Нью-Йоркской товарной биржи цена майских фьючерсов на североамериканскую нефть WTI сначала упала до нуля за баррель, а затем ее котировки ушли в минус – впервые в истории! Цена нефти в моменте обваливалась до минус 40 долларов за баррель, продавцы контрактов доплачивали покупателям. Главной причиной, как отмечалось в СМИ, стало падение спроса на нефть из-за антикоронавирусного простоя мировой экономики и существенного сокращения резервных мощностей для хранения нефти.

Нуждается ли сегодня мировая экономика в искусственном поддержании жизнеобеспечения нефтяных котировок, развивая «голландский синдром» мировой экономики, что может привести к очередным кризисам,  или ОПЕК как  «лошадь сдохла и с нее пора слезать», как метко выразился один из российских олигархов.