Аналитическая группа Caspian Energy
Президент Ирана Хасан Роухани во главе правительства „благоразумия и надежды“ (так принято называть в Иране нынешний кабинет министров), продолжает выполнять свои предвыборные обещания и готовится после 30 июня обеспечить полный вывод иранской экономики из под действия санкций введенных Советом безопасности ООН, США и ЕС. Переговоры по ядерной программе Ирана с участием «шестёрки» и Тегерана завершились в начале апреля долгожданным компромиссом.
В соответствии с достигнутыми договорённостями, Тегеран обещает выполнить ряд действий: приостановить две трети мощностей по обогащению урана и сократить количество центрифуг в течение десяти лет. Также Исламская республика обязуется не строить новых объектов для обогащения урана и поставить все свои программы под международный присмотр на 25-летний срок. Кроме того, Ирану придётся сократить обогащённые запасы урана с 10 тысяч кг до 300 кг. «Лишние» килограммы должны быть вывезены за пределы страны.
«Евросоюз приостановит имплементацию всех экономических и финансовых санкций, связанных с атомом, а США прекратят имплементацию всех связанных с атомом дополнительных экономических и финансовых санкций одновременно с верификацией МАГАТЭ Ираном его ключевых ядерных обязательств», — заявила глава дипломатии ЕС Федерика Могерини.
В итоговом документе достаточно четко сказано, что соглашение по иранской ядерной проблеме повлечет за собой «снятие всех санкций» со страны. Итоговый текст договора должен быть выработан до 30 июня, видимо, к тому же моменту должен быть готов и вариант соглашения об отмене санкций.
Единственные санкции, действие которых однозначно будет сохранено в отношении Исламской республики, это санкции за поддержку терроризма и нарушение прав человека. Также останется в силе запрет Совбеза ООН на поставки в ИРИ продукции двойного назначения.
Чтобы оценить международную значимость достигнутых в Лозанне договоренностей, стоит оглянуться в историю прошлого нефтяного века, когда нефтяные эмбарго, санкции и моратории на поставки, являлись оружием, соперничающим по своей «разрушительной силе» для мировой экономики разве что с ядерными гонками прошлого века. После 1979 года, года Исламской революции, вся политика, касающаяся добычи и маркетинга сырой нефти сильно изменилась. Прежде международные нефтяные компании отвечали почти за 90% экспорта сырой нефти Ирана по долгосрочным договорам. После революции Национальная Иранская Нефтяная Компания (NIOC) очутилась в роли ответственной как за реализацию, так и за экспорт нефти, и сделала выбор в пользу краткосрочных контрактов и более широкой и разнообразной базы потребителей.
Исламская Республика немедленно объявила о сокращении добычи с уровня, имевшегося до 1979 года и составлявшего 5,5 млн. барр./сут, до 3,5–4 млн. барр./сут в целях сохранения ресурсов для будущего. Кроме того, из-за резкого сокращения поставок на рынке каждый баррель нефти приносил больше дохода, чем когда-либо прежде. В действительности, к сентябрю 1980 года объем добычи иранской нефти упал (в основном из-за ирано-иракской войны) до менее чем 700 тыс. барр./сут.
В то же время, США наложили первые из многочисленных экономических санкций в ответ на кризис с заложниками в 1979–1981 гг. Хотя США прекратили закупку нефти у Ирана, экспортер быстро нашел новых потребителей.
В течение 1990-х годов озабоченность США относительно иранской ядерной программы привела к введению дополнительного ряда санкций.
Акт об иранских и ливийских санкциях (ILSA) 1996 года дополнил эти меры ограничениями в отношении иностранных компаний, имея целью новые иностранные инвестиции в нефтяные месторождения в Иране. В США по-прежнему действуют санкции против Ирана - Executive Orders 12957 и 13059 от 1995 и 1997 годов. В силе остается и так называемый «закон д’Амато», не только запрещающий торговые сделки вроде закупок иранской нефти, но и вводящий эмбарго на контракты американских и иностранных фирм в нефтегазовой области Ирана на сумму свыше 20 млн. долларов.
Но, отсутствие американского бизнеса в Иране, по ироническому стечению обстоятельств, создало бесконкурентный рынок для других стран. Компания Total была первой европейской компанией, которая заключила сделку о разработке морского нефтяного месторождения Сири. Другие компании последовали этому примеру: итальянская компания Eni и крупные китайские, индийские, российские и малайзийские компании осуществили значительные инвестиции в иранскую нефтяную промышленность.
В целом, в то время как санкции планировались с целью давления на Иран - заставить его отказаться от использования терроризма или приобретения ядерных вооружений, они также имели незапланированный эффект в бизнесе: американские компании не могли конкурировать на иранском рынке и уступали почву конкурентам из других стран.
Тем не менее, санкции ILSA все же убедили некоторые иностранные компании отложить и прекратить представление заявок на новые контракты.
В 1995 году американские власти запретили компаниям из США торговать с иранскими партнерами, а в 2006 году, по сути, потребовали от всех своих партнеров, включая Китай и Индию, прекращения работы с Исламским государством. В итоге перспективнейшие проекты в стране оказались свернуты, а решать проблемы нефтяной отрасли Ирану пришлось самостоятельно. МИД 27 стран Евросоюза в январе 2012 года одобрили введение эмбарго на поставки нефти из Ирана. Согласно пресс-релизу ЕС, запрет касается импорта, приобретения и транспортировки нефти и нефтепродуктов, а также связанных с этим финансирования и страхования. Уже заключенные контракты по иранской нефти могли выполняться до 1 июля 2012 года.
И вот уже 27 сентября 2013 года (почти через месяц после утверждения в должности Президентом Хасана Роухани) состоялся исторический телефонный разговор между президентами Ирана и США, ставший первым двусторонним дипломатическим контактом на высшем уровне с 1979г.
Затем в январе 2014 года на Саммите в Давосе (впервые с 2004 года) Президент Ирана заявляет, что видит в экономике страны потенциал для того, чтобы в течение 30 лет войти в десятку крупнейших в мире указав, что "был избран для продвижения экономического развития, демократии" в Исламской Республике. Иран восстановит торговые связи со всеми своими соседями и рассчитывает нормализовать отношения с Европой.
Поэтому сегодняшний дипломатический успех Ирана не выглядит сиюминутной Пирровой победой, а является логичным и последовательным шагом лишь подтверждающим в очередной раз известную аксиому, что на дипломатическом фронте не бывает вечных врагов или друзей, но есть вечные интересы. И, санкции с Ирана вероятно, будут отменены уже после 30 июня этого года. Но даже если это и произойдет, Ирану потребуется время для работы над своим инвестиционным законодательством. Согласно статье №81 Конституции Исламской Республики Иран, «категорически запрещается предоставление концессий иностранцам...», а это минимизирует какую-либо возможность заключения традиционных для других государств соглашений о разделе продукции. Подобное правовое препятствие преодолевается посредством договоров типа buy-back. Здесь прибыль не трактуется как запрещенная Кораном лихва, так как определяется долями, соответствующими вкладу каждого из участников коммерческого предприятия.
Отрицательные стороны buy-back для инвесторов состоят, во-первых, в краткосрочности действия подобных соглашений, рассчитанных примерно на десятилетний период, что сокращает долгосрочное присутствие. Кроме того, инвестор не получает прибыли от незапланированного в контракте роста цен на нефть или газ.
Но и здесь, скорее всего, иранское руководство пойдет навстречу инвестору, поскольку еще в 2002 году вступил в действие закон «О содействии и защите иностранных инвестиций», который учел инвестиционные схемы, не подпадающие под действие прежнего закона от 1956 года. А в парламенте Ирана не раз обсуждались модификации законодательства, регулирующего контракты по схеме buy-back.
Поэтому в выигрыше от всех этих дипломатических баталий останутся крупные majors, которые за время кризиса значительно сократили количество своих буровых установок на морских шельфах и нуждаются в доступе к сравнительно дешевым активам в сегодняшних условиях кризиса цен на нефтяных рынках, извлекаемых запасах третьего в мире по запасам нефти (157,8 млрд. баррелей доказанных запасов) и второго по запасам газа (33,6 трлн. куб. м. доказанных запасов) Ирана.
